И она смотрела, смотрела во все глаза, смертельно боясь, что если посмотрит ему в лицо, то увидит вместо добрых, полных нежности и тепла черт Эристора одного из тех диких бородатых северных, что насиловали ее когда-то… И тогда он набросится на нее, срывая одежду, тараня неподготовленное тело, причиняя острую, почти нестерпимую боль.
Она просыпалась с криком, судорожно ловя воздух ртом и всхлипывая…
* * *
В назначенный день отряд отправлялся в поход. Кэлибор нежно простился с опечаленной предстоящим расставанием Куиниэ. Эристор также расцеловался с сестрой и братом, а после тепло, но сдержанно попрощался с Тир. И вот они уже в седлах, вот тронули лошадей, вот копыта простучали по настилу подъемного моста, вот всадники скрылись за поворотом дороги, направляясь вглубь Лесной страны…
Тир зажмурилась, чтобы не видеть этого. Но почему? Пройдет пара недель… Ну, пусть месяц, и они снова будут дома. От этого теплого слова защемило в душе.
«Тогда и я смогу вернуться к себе», — подумала она, и вдруг…
Стремительное стаккато мчащейся лошади. Назад, ближе… Тир распахнула глаза — перед ней вновь был Эристор. Он осадил коня, спрыгнул из седла и сгреб растерявшуюся Тир в объятия.
— Я не смог уехать так, — шепнул он с отчаяньем. — Пойми…
Жадный поцелуй оборвал его же собственные слова. Сильные руки гладили ей спину, пальцы зарывались в волосы, а губы пили ее как вино. Только Тир была слаще и сильнее будоражила кровь… Наконец он оторвался от нее, почти лишив сознания, окинул безумным взором и, вскочив в седло, взял с места в карьер.
И не обернулся, хотя Тир крикнула ему вслед:
— Будь осторожен! — потому что на душе у нее было неспокойно.
— Ого! — вскричал Тэргон и присвистнул.
Он только недавно оправился от ранения настолько, чтобы начать вставать. Происходившее между Эристором и Тир уже давно было предметом обсуждения среди лесных эльфов и дружины северных, но явилось полной неожиданностью для Тэргона.
— Что «ого»? — с вызовом спросила Куиниэ, сама едва придя в себя от изумления и тут же бросаясь на защиту своей бывшей госпожи.
Про себя же Куиниэ подумала: «Ну, Эристор Дориат! Ох, я тебе задам, вернись только домой!»
Тэргон смутился, косясь на задумчивую и отстраненную Тир:
— Куиниэ, они целовались!
— И что с того? — наступая на юношу, воинственно продолжала сестра. — Я тоже, если ты заметил.
— Вы брат и сестра, а с Кэлибором помолвлены…
Куиниэ фыркнула:
— Это, несомненно, имеет большое значение для того, чтобы поцеловаться! — издевка в ее голосе была столь велика, что Тэргон развернулся и заторопился прочь.