— А запястье у вас какого размера?
— Гретхен Штенгель на месте?
Девушка сделала вялый жест рукой.
— Вы ее здесь видите?
Майло подошел к вешалкам и взял черный брючный костюм.
— Так, значит, вы продаете одежду, имеющую прошлое?
Продавщица не пошевелилась и не отвечала.
Детектив посмотрел на бирку:
— «Лагерфельд»… А у этого костюма какое прошлое?
— Он ходил на вручение «Оскара» два года назад.
— Ну и как, победил и говорил благодарственную речь?
Продавщица засмеялась.
— Так где же Гретхен? — не унимался Майло.
— Если вы сообщите свое имя, я передам ей, что вы заходили.
— Спасибо. А вы… э…
— Стенвик.
— Стенвик, а дальше?
— Просто Стенвик.
— Понятно, — кивнул Майло. Он отпустил рукав пиджака, который до сих пор держал в руках, и изобразил свой фирменный взгляд, использующийся, если необходимо напугать кого-то. При этом кажется, что детектив становится выше ростом. — А разве для регистрации при рождении не нужно имени и фамилии?
Губы девушки стали похожи на маленький розовый бутон, и она произнесла сквозь плотно сжатые губы:
— Я могу еще чем-нибудь помочь?
— Где Гретхен?
— Обедает.
— Где обедает?
Стенвик не торопилась отвечать.
— Давай же, Стен. Ты ведь не хочешь неприятностей.
— В мои обязанности не входит следить за распорядком дня Гретхен.
— Но ты знаешь, где она?
— Мне платят, чтобы я находилась в магазине. Только и всего.
— Эх, Стен, Стен. — Майло сделал вид, что подозрительно принюхивается. — Ну зачем так все усложнять?
— Гретхен не любит, когда ее беспокоят.
— Могу себе представить. Слава — штука сложная. Она как собака с неуравновешенным характером: ты ее кормишь и думаешь, что способен контролировать. Однако она все равно норовит тебя укусить. Так где же Гретхен, Стен? Я уже устал спрашивать.
— Здесь неподалеку. — Девушка назвала модный ресторан, который мы заметили, подъезжая к магазину.
Майло направился к выходу.
— Только не говорите, что это я вам сказала.
— Честное слово.
— Считайте, я поверила. А еще у вас «порше» в гараже, дом на берегу моря, и вы не будете пихать мне в рот свою штуковину.
* * *
Мы поднялись по мощеным ступенькам, прошли мимо швейцаров и попали в ресторан под открытым небом, расположившийся во внутреннем дворике. Несколько посетителей повернулись в нашу сторону. На столах — большие белые тарелки, на которых лежало что-то маленькое и зеленое. Большинство клиентов одеты по высшему классу, хотя попадались и такие, одежда которых выглядела хуже, чем у Майло. Правда, их одеяние было значительно дороже, и все чувствовали разницу. Два метрдотеля в белых пиджаках и черных футболках оказались слишком заняты, чтобы остановить нас. Но один из них все же заметил, как мы входили во внутренний зал ресторана.