Но все эти мысли и мечты о новой встрече с Артемом здорово отвлекали меня от тоски по Мише. Мать приходила каждый вечер ровно на полчаса. Но Мишу с собой так ни разу и не привела. Никак не комментировала этот поступок и о моей работе тем больше не поднимала. Спрашивала как дела и просто сидела в тишине какое-то время, словно о чем-то размышляла. Лучше бы и вовсе не приходила, честное слово. После ее визита я ощущала себя так гнусно и паршиво, что плакать хотелось от бессилия и собственной никчемности. Будто наказывала меня за мою ложь? Но я, правда, не понимала, в чем Миша-то виноват? Почему мальчика нельзя было ко мне привести?
Лишь из-за одного того, что Миша дома был один или сидел по вечерам у соседки, пока мать была на работе я-то и рвалась оказаться скорее в родных стенах.
И ранним утром, собрав свои немногочисленные вещи, я отправилась домой. Подписала какую-то бумажку, что беру всю ответственность за этот поступок на себя, и позвонила Ларисе, чтобы она встретила меня и помогла добраться до дома. Чувствовала себя вполне сносно. Рукой было неприятно шевелить, и швы мешали, но те должны были сами рассосаться через несколько дней. Больше остального печалил шрам на плече. Как я теперь буду танцевать с этим уродством? Прикрываться сценической одеждой до конца своих дней?
Лариса встретила меня с улыбкой на лице, неестественно натянутой на лицо. Вот и я не понимала, чему можно было радоваться?
— Ты как? — девушка взяла мою сумку и чмокнула меня в щеку.
Поговорить у нас получалось только по телефону. Пару раз она приходила меня навестить, но каждый раз нам кто-то мешал, то врач приходил и звал на процедуры, то я спала и она, тихо закрывая за собой дверь, уходила, не желая меня будить.
— Как видишь, — хмыкнула я и подергала плечом. — Уже хорошо.
— Ну, что больше так и не приходил? — я рассказала Ларисе обо всем, что случилось.
Вместе мы разложили по полочкам все эти события и пришли к выводу, что Артем все же мало походил на сутенера. А вчера Лариса скинула мне в сообщении его фотографию. Артем стоял в обществе какой-то необыкновенно красивой девицы и парня. Как оказалось, он был одним из учредителей известного танцевального конкурса, жил в столице и помимо прочего значился холостяком. Последняя новость отчего-то больно кольнуло в самое сердце. Нет, я не рассчитывала на его руку и сердце, но… теперь, по крайней мере, я понимала, что возможно его предложение могло носить помимо эротического характера и профессиональный. Вспомнила об этом сейчас и несдержанно засмеялась. Озвучила Ларисе эту мысль и остаток дороги до дома мы шли, подсмеиваясь над тем какими все же еще были маленькими и наивными дурочками.