Мы мечтали уехать с Ларой в большой город — Москву или Санкт-Петербург и там уже затеряться в толпе, потихоньку заниматься любимым делом, учиться и пытаться найти свое место под солнцем.
Единственное, отчего сердце разрывалось на части — это оставить Мишу одного. Но я старалась об этом не думать. Просто оттягивала этот момент, не иначе поддавшись чувству жалости, так и застряну в этом дремучем болоте. Может, я конечно и ошибалась, и счастье заключалось далеко не в том, чтобы состояться успешной бизнес-леди, вернуться в город на роскошном автомобиле, посадить в него брата и мать и забрать в столичную квартиру. Но когда еще об этом мечтать как не в девятнадцать лет и когда у тебя за душой ничего кроме детских игрушек и предателя отца?
Пока мною руководили совсем иные чувства, я смотрела на Мишу и маму и не хотела вязнуть и тонуть в этом всем. Не хотела жить как мать и убиваться по мужчине предателю. Хотела отдать Мишу в какую-нибудь секцию, например теннис или плавание, чтобы у него было будущее, цель, к которой бы он стремился несмотря ни на что.
В общем, много мыслей и чувств меня одолевали и разрывали на части. Но в итоге придется чем-то жертвовать. По-другому никак.
— Жень, ты к экзаменам готовишься? — мы закончили тренировку и собирались домой.
Обе торопились, но очень хотелось пообщаться. Получалось урывками. Как прежде мы уже не проводили вместе столько много времени. Детство кануло в небытие, а помощь родителям никто не отменял. С возрастом груз ответственности лишь прочнее закрепился на наших плечах.
— Готовлюсь — без энтузиазма ответила я. — Мишка вон скоро весь учебник тебе перескажет, если спросишь у него.
— Миша, в каком году отменили крепостное право? — на полном серьезе спросила Лара.
Скрестив руки на груди, я с надменным выражением на лице, посмотрела на подругу.
— Ну, Миша, жги, — не сдержала улыбки.
— Рабов отменили заделывать при Александре втором, — с гордостью пролепетал мой брат.
Этому я его еще научила зимой. Просто Лариске не хвалилась. Читала все учебники вслух и Мишку иногда просила за собой повторять. А про крепостное право — это отдельная тема, как и с теми понятиями, что кто-то был кому-то что-то должен. С мальства Мишку приучала быть смелым и не прогибаться ни перед кем за какую-нибудь конфету. На детской площадке, куда мы ходили с братом, его часто дразнили нищебродом. Хорошо, что маленький еще был и не понимал до конца смысла этого слова. А вот станет постарше и начнет комплексовать не дай Бог, еще заработок какой левый искать станет? Поэтому-то я и хотела выбраться из этого безденежного болота, но только не знала как.