— Когда в Перми узнали о подвиге своего земляка, многим ребятам захотелось на заставу съездить, — рассказывал Комаров, — а потом стало традицией — самых достойных посылать сюда служить. Вот и мне комсомольская организация оказала честь. — Комаров смущенно улыбнулся, торопливо добавил: — И не только мне. Шестакову Александру, например… Брезгину… Все трое здесь по ее путевке. Это, мы считаем, большое доверие — служить на заставе имени героя и земляка. И если уж здесь служить, то только с полной отдачей сил… Никак не иначе…
— Приказываю выступить на охрану Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик! — властно и по-военному четко произносит начальник заставы.
— Приказано, — тут же слово в слово повторяет ефрейтор Комаров, — выступить на охрану Государственной границы… Боевая задача наряда…
Он запомнил каждую фразу приказа — на какой фланг ему следовать, где расположить свой наряд, как поддерживать связь с соседними нарядами и дежурным по заставе, какое направление перекрыть в случае тревоги.
И вот уже с улицы, сквозь плотные, сгустившиеся сумерки доносится команда: «Заряжай!». Холодно лязгнули затворы. Четкие, поначалу тихие шаги на вымощенной бетонными плитами дорожке вдруг сменяются гулкими ударами твердо, на полную ступню опускаемых ног. Солдаты строевым шагом подходят к обелиску между деревьями, виднеющемуся в пучке яркого света, падающего из окна, и разом останавливаются. Тишина и молчание. Мысленное, слышимое лишь собственным сердцем, прочтение слов, высеченных на мраморной плите. И снова слышен тот же гулкий, с усердием печатаемый шаг и лишь за воротами заставы — обычный, постепенно затихающий.
— Кто возглавит следующий наряд? — спрашиваю озабоченного сейчас Олейняка.
Капитан заглядывает в свои записи.
— Александр Кашманов… Сержант… Специалист он у нас редкий, таких на границе пока немного. На службу ходит со сложным, хитроумно устроенным прибором. Без солидной подготовки его не применишь, тут и теория, и практика нужны. Не всякие там ручки машинально вращать, а глубокие познания иметь надо, особенно в физике… Времена, когда пограничник мог рассчитывать только на помощь своего четвероногого друга, прошли…
Разговорился сержант Кашманов не сразу. Понять его, конечно, можно: техника, с которой он имеет дело, в общем-то довольно деликатная. Как о ней расскажешь? Лишь в самых общих чертах… Словом, она помогает и видеть, и слышать в любое время суток, при любой погоде. Главным образом темными ночами и в ненастье. Правда, ветер и дождь создают кое-какие помехи, но если умело выбрать позицию, то ничего, терпимо.