А еще у Малфриды было огромное желание разыскать тут Мокея и уничтожить его. Зачем она некогда оживила этого злобного древлянина? Он всегда был ее врагом. Нет, не всегда. Когда-то он сильно любил ее… Может, поэтому Малфрида и пожалела его после поражения древлянского племени? Глупость какая! Ибо, отвергнутый, он возненавидел ее. И эта ненависть осталась с ним. Хотя Малфрида и приказала ему забыть прошлое. А он… Как вышло, что именно этого человека Кощей забрал к себе за Кромку?
Думать об этом было горько. Лучше уж дойти до конца и самой во всем разобраться. Или закончить начатое.
«Убью!» – шептала Малфрида. Она понимала, что ее зло может быть услышано, но сейчас почти хотела этого.
Идти им пришлось долго. Из мрака слышались незнакомые пугающие звуки. Порой что-то шуршало над головой, порой кто-то хихикал прямо в ухо. Они оглядывались, старались быть наготове и изо всех сил пытались победить свой страх. Страх отуплял, хотелось бежать, нестись, размахивая факелами. Факелы догорали, они зажигали новые. И у каждого в душе был ужас при мысли, что произойдет, когда погаснет последний, когда они лишатся живого горячего огня.
Пока же они шли и один каменный переход сменял другой, лестничные марши уводили все глубже в подземелье. Малфрида была готова ко всему. И все же пропустила миг, когда появились новые твари тьмы. Да и кто бы их заметил, если из-за сумрачных сталактитов, будто клочья тумана, проступили очертания искореженных тел? Они летели прямо на пришлых, и их не остановил даже свет огней, которыми люди пытались заслониться. В мельтешении света и тьмы было сложно рассмотреть призраков, но их присутствие ощущалось, когда ледяные пальцы касались лиц чужаков, хватали за волосы, холодным плотным потоком подсекали ноги, пытались повалить.
Малфрида пустила молнию с руки. Откуда в ней тут, под землей, взялась Перунова сила? Но, видимо, ярость ведьмы пробудила в ней то, что осталось от пережитых некогда гроз и молний. И эта вспышка откинула тени подземных тварей. А еще Малфрида вдруг увидела того, кто правил бездушным воинством призраков. Человек? Или кромешник? Горбатый, худой, с длинными прядями волос на плешивой голове. Он висел на скале и указывал своим призрачным слугам на чужаков, словно повелевая им – напади! И те летели на людей, выли, скалились. И только вокруг Малфриды оставалось пространство, куда ни одна тварь не смела приблизиться. На нее как будто не нападали. Но при этом она помогала отбиваться своим спутникам.
Новая вспышка молнии с руки чародейки промчалась и погасла. Из мрака послышались писк и рык, а еще путники почувствовали вонь. Значит, слуги этого горбуна на стене не только тени, но и обращенные злобные твари, которым приказано убивать. Других, но не ее.