Вывернув голову, потрясенно уставилась на цифровое табло. По всему выходило, что с ухода подруги прошло немногим больше часа!
– Я преподаватель академии. Разумеется, я обеспокоен отсутствием на занятиях одного из вверенных мне кадетов. И пришел выяснить причину пропуска.
– А… – ошеломленно смолкнув, я искала слова для вопроса, – лекция как же?
– Идет. – Мужчина неумолимо отмахнулся от поднятой мной темы, так и не прояснив деталей. – Ничего, если переложу вас на кровать?
Испуганно сглотнув, я замотала головой, вдруг сообразив, в каком виде предстала перед непредсказуемым деспотом. Неловко заерзав, собралась встать для начала на четвереньки, когда карангарец осторожно и без видимых усилий подхватил меня на руки. В волнении я тут же вцепилась в ворот пижамы, запоздало прикидывая, не распахнулась ли она.
– Так-то лучше.
Устроив меня на кровати, Муэн Тоон еще и укрыл тепловым одеялом, натянув мне его по самый подбородок. При этом излишне долго, как мне показалось, задержался руками на груди. Это сразу напомнило мне о поразительных рассуждениях подруги о его интересе к моей никчемной персоне, заставив нервно вздрогнуть.
– Вам больно? – моментально отреагировал он, вернувшись к первоначальной теме. – Так почему вы в это время в кровати?
– Заболела…
Едва слышно пролепетав ответ, почувствовала, как при одной мысли о причине недуга покраснели щеки – я не испытывала моральной готовности обсуждать с мараном свое тело.
– Где болит?
Худшие опасения стали реальностью!
– Зачем… зачем вы спрашиваете? – Вскинувшись, я вцепилась в одеяло обеими руками, как если бы опасалась, что карангарец выхватит его. – Я… я в порядке! В полном!
Но предательский спазм испортил мне все дело, вынудив сжаться, стиснуть зубы и тяжело задышать.
– Вам так больно, что не можете даже ходить и говорить?!
Его это определенно поразило. Даже возмутило! Медленно и как-то неуверенно он поднял ладонь к моему лбу и стер испарину. Прикосновение его пальцев поразило контрастом: они казались обжигающими, неужели моя кожа такая холодная?
Онемев от стыда и шока, я брякнула первое, что пришло в голову, едва боль отступила:
– П-почему вы пришли? Идите же назад.
Но нежданный гость не проявил намерений вести со мной светскую беседу, спросив в лоб:
– Живот болит? Верно?
Конечно, карангарцу не составило труда сложить два и два, мои руки так крепко стискивали талию, что и глупец разгадал бы причину недуга.
– Д-да.
Заикание лишь усилилось. Уши тоже заалели – я с ужасом ожидала дальнейшего вопроса.
– Что-то съели? Или это результат перегрузок?