Я, впрочем, буду говорить не столько обо всей Италии, сколько об одном ее уголке, где происходили главные из описанных ниже событий, и жизнь которого я мог наблюдать годами во всех деталях, во всей ее обыденщине. Жизнь же ни в чем так не познается, как в этой власти ничем непреоборимой обыденщины.
События, о которых я хочу рассказать, разыгрывались на побережье Генуэзского залива, между Генуей и Специей, в одном из самых благодатных мест Италии, на так называемой «Ривьере». Ривьера в те годы представляла собою своего рода русскую колонию. На всем протяжении ее от Сан-Ремо, и даже еще дальше с запада — от Ментоны и Ниццы, вплоть до Специи, если не до Пизы, расселялись тогда русские эмигранты, по берегу моря, так радостно обогреваемого полуденным солнцем.
В Сан-Ремо постоянно жил Г. В. Плеханов, и около него почковалась белая колония русских. Плеханов в то время был близок с Бор. Савинковым, который тоже основался в Сан-Ремо с целой группой террористов (Прокофьева М. А.[50], Моисеенко Сергей[51] и др.). На лето Плеханов обычно уезжал в Швейцарию, которая давно уже стала его второй родиной, но зиму он всегда проводил на Ривьере, из-за точившего его туберкулеза. Здесь же в Сан-Ремо, на вилле Виктории, он писал свой 5-томный труд «История общественной жизни в России», к сожалению, оставшийся незаконченным. В Италии к Плеханову относились с большим уважением, и итальянские социалисты считали его одним из крупнейших теоретиков марксизма в Европе. Статьи его переводились, к его словам прислушивались с большим вниманием.
Сан-Ремо расположено на запад от Генуи, в сторону Франции. Это западная Ривьера, Riviera Ponente. На другом конце Ривьеры, восточном (Riviera Levante), к Специи и Риму, эмигрантское население встречалось еще чаще, и здесь имелось несколько пунктов, излюбленных эмигрантами. Это были: Нерви, небольшой городок тысяч в 8–10 жителей, сплошь застроенный отелями, и маленькое местечко Кави-ди-Лаванья. Тут, около городка Лаванья, протекала la bella fiumana Entella, воспетая Данте в «Божественной комедии»[52].
Нерви — климатическая станция главным образом для туберкулезных. Город представлял собою, в сущности, сплошную больницу; — каждый год на зиму, из Давоса, Лезена и других горных мест, да и вообще отовсюду, где собирал свою жатву туберкулез, сюда съезжалось до 2000 человек больных разными болезнями, по преимуществу легочными. Здоровому человеку ходить по улицам этого города-больницы было даже тяжко. Тут же скоплялись в весьма большом числе и русские эмигранты, в числе другой публики из России, которой бывало далеко не мало. Среди эмигрантов нередко встречались люди с большим прошлым, очень часто бывшие каторжане, либо бежавшие с поселения, либо иным путем освободившиеся от каторги, и теперь здесь, на южном солнце, залечивавшие свои раны, нанесенные им каторжным режимом самодержавия. Они же приносили потрясающие рассказы о царском режиме и каторжных централах. Не всем им помогало южное солнце, иные так и зачахли здесь, среди этой роскоши итальянской природы