— Вы переходите границы! — сказала я твердо, стараясь, чтобы голос был не запыхавшимся.
А сердце сжало тисками страха. Мы вдвоем, и я беззащитна перед этим мужчиной. Можно сколько угодно убеждать себя, что я воин, что я владею оружием не хуже моих сверстников-парней, но когда дело дошло до настоящего противостояния… я была ничем перед сильным и опытным воином.
— Границы чего? — тихо сказал герцог, и его строгое лицо с горящими глазами начало медленно склоняться ко мне.
«Если это чудовище попробует меня поцеловать, я умру», — пронеслось в голове. И какой-то древний, не осознаваемый инстинкт сработал. Я перестала вырываться, взглянула ему в лицо и прошептала:
— Мне больно, отпустите, пожалуйста…
В глазах герцога мелькнуло удивление, и хватка на моих запястьях ослабла. Я рванула вперед — отчаянно, зная, что у меня только одна попытка. Резким движением выкрутила руки из его захвата, и тут же ударила его локтем в солнечное сплетение. Бить ниже не решилась ни рукой, ни ногой, такое оскорбление «жениха» может слишком дорого стоить моей семье…
Отчаянно глотая воздух, я отпрыгнула в сторону, а герцог на мгновение приложил руку туда, где я его ударила.
Я глянула в сторону двери, она на другом конце зала. Понимая, что не успею добежать и открыть ее — Виньялли догонит и перехватит меня раньше — я встала напротив него. Словно ненароком сделала шаг туда, где на полу лежала моя шпага…
Я задыхалась от совершенного усилия, ярости и страха. Герцог же, ни слова ни говоря, смотрел на меня пылающим взглядом. И, мне показалось, или на его бледных сухих щеках даже появился слабый румянец.
— Хищница, охотница… Прекрасная молодая хищница! — неожиданно пылко сказал герцог, продолжая буравить меня взглядом. Его спокойный строгий голос, казалось, обрел силу и страсть. — Тебе не нравится участь обычной женщины, Аленор, так ведь? Я не ошибаюсь. Тебе не нравится до бесконечности разучивать новые этюды на фортепиано, вышивать бесполезные подушки и ублажать мужчину. Тебе нравится свобода! Ты хочешь скакать на лошади, путешествовать, состязаться с мужчинами в искусстве боя… Хочешь чувствовать свободу, силу и смелость! На несколько мгновений он замолчал, как будто ожидал моего ответа.
— Это мое право, герцог, любить или не любить что-то, — резко ответила я. И сделала словно ненароком еще один шажок к лежащей на полу шпаге.
— Разумеется, Аленор, — совершенно спокойно сказал герцог, а его глаза погасли. — Но ты потеряешь все это, став женой и матерью. А ты нравишься мне… такой.
— Ах, вот как, я вам нравлюсь, — ехидно сказала я, словно плюнула. Нужно быть очень осторожной, но полностью сдержать гнев я не могла. — Поэтому вы распяли меня у стены, пугая и унижая? Так же вы обращались со своими женами?