Картинка исчезла, и передо мной снова были белые глаза с бездонным зрачком.
Я поморгала, чтобы сбросить остатки наваждения. Отвела взгляд от лица Гордейна, уж очень внимательно он на меня смотрел. Наверное, читал мысли… телепат несчастный!
— Ты с ума сошел! — сказала я наконец. — Как я вообще туда доберусь? Как выберусь из замка? Да и почему ты думаешь, что смогу достать портал из этого подземелья? Даже Альберт говорит, что не может добыть его…
— Так он и верно не может, — улыбнулся Гордейн. — У драконов вся защита построена на ментальности. Все ловушки и охранники отслеживают ментальный сигнал оборотней. А ты «глухая зона». Тебя не видно, потому что ты не оборотень. Разве что вот так, когда ты рядом, можно прочитать твои мысли и вообще увидеть твое сознание. Так что… Только у тебя шансы и есть. К тому же… Как выбраться… Я ж не предлагаю тебе идти туда прямо сейчас, — усмехнулся он. — Ты, главное, будь паинькой со своим чудищем… А там, глядишь, его бдительность ослабнет — и сбежишь потихоньку. Я глаза охране отведу.
— Но зеркало-то я с собой не смогу взять… — сказала я.
— Ну вот и вернешься ко мне. Я тебе верю, — проникновенно сказал Гордейн и наклонился, как будто собирался поцеловать. Я отодвинулась. Но он наклонился дальше и коснулся губами моего лба — как совсем недавно Альберт. Только ощущения были другие… Не то, что бы неприятно. Но без теплых нитей, разбегающихся по телу. — Ты же моя девочка…
— Нахал! — возмутилась я. — И план… бредовый. К тому же… я не могу ждать. Мне нужно обратно. Я… я волнуюсь о папе! — вырвалось у меня.
И тут лицо Гордейна стало серьезным.
— Понимаю, — сказал он. — Близкие — это важно… — и маска опять сползла с него. А под ней обнажилось растерянное лицо молодого парня, исполненного вековой грусти. — Тогда не будем затягивать. Придешь в себя, и продумаем, как выбраться. Да личину тебе сделаю, чтобы поменьше внимания привлекала.
— Ты кого-то потерял? — осторожно спросила я. Снова был момент искренности, и я не могла сердиться на него.
— Можно и так сказать, — грустно усмехнулся Гордейн. Помолчал и вдруг добавил: — На самом деле все просто… У меня нет близких. Больше тысячи лет. Только ты…
Я не выдержала и снова погладила его по руке. Паразит, манипулятор. Но сейчас он говорил из самой глубины души.
— Я… попробую тебе помочь… И себе тоже, — тихо сказала я. На глаза просились слезы. От сострадания. Может, он и полусумашедший маг из зеркала, но и ему нужно тепло. Все чудовища на поверку оказываются просто несчастными существами.
Пару минут мы молчали. А потом меня озарило.