Впрочем, на самом деле господин Шуленбург все прекрасно знал. Посольство готовилось к войне уже давно: германские дипломаты отправляли семьи на родину, вывозили имущество. А в посольстве сидел агент советской военной разведки, торговый советник Герхард Кегель, исправно информировавший своего куратора обо всем, что происходило вокруг него. 21 июня Кегель вызвал его на встречу и сообщил, что война начнется в течение 48 часов. Вечером, в 19 часов, вызвал еще раз. Было получено новое указание из Берлина — уничтожить все секретные документы. Все сотрудники должны были до 22 июня прибыть с вещами в здание посольства.
Так что встреча проводилась явно не для того, чтобы что-то разузнать, а чтобы еще раз обозначить: советское правительство ни сном ни духом об агрессивных намерениях гитлеровской Германии. Если что — вот протокол официальной встречи дипломатов, там мы тоже недоумеваем...
Несмотря на все дипломатические недоумения и реверансы, 21 июня фактически стало для советского правительства первым днем войны. По крайней мере, именно этой датой отмечены решения о преобразовании округов во фронты и первые военные назначения. Директива № 1 с новым отсчетом времени тоже была принята 21 июня.
Тем вечером у Сталина в Кремле собралось совещание — точнее, несколько совещаний. По журналу посетителей легко определить их темы. Итак, в 18.27 к Сталину пришел Молотов. Затем, в 19.05, подошли остальные — Берия, Вознесенский, Маленков, Ворошилов, нарком обороны Тимошенко, начальник мобилизационно-планового отдела Комитета обороны при Совнаркоме Сафонов и Кузнецов. Какой именно — не совсем понятно, поскольку в журнале записаны только фамилии. Логичней всего предположить, что это был адмирал Кузнецов, но, судя по его воспоминаниям, нарком ВМФ в тот день у Сталина не был. Существуют еще две версии: Ф. Ф. Кузнецов, заместитель начальника управления политической пропаганды РККА, и А. А. Кузнецов («ленинградский»), замещавший Жданова на время его отпуска. Последнему у вождя точно делать нечего, присутствовать на столь представительном совещании ему не по рангу, а первому зачем там быть, если к тому времени уже определилась кандидатура начальника ГлавПУРа? Более того, есть данные, что Мехлис еще с середины июня негласно занимал этот пост. Существовал еще В. В. Кузнецов, зам. председателя Госплана — может быть, именно он пришел к Сталину вместе со своим начальником?
В 20.15 ушли Вознесенский и Сафонов — стало быть, часть совещания, посвященная мобилизации промышленности, закончилась. Тогда же удалились Тимошенко и непроясненный Кузнецов — впрочем, первый через полчаса вернулся вместе с начальником Генштаба Жуковым. Одновременно пришли Буденный и Мехлис. Началась вторая, военная часть совещания. Военные округа были преобразованы во фронты, Буденный назначен командующим армиями второй линии, Мехлис получил должность начальника политуправления РККА