Оба-на! Перед войной!! Когда только и жди диверсий, в особенности на транспорте!!!
И ведь это еще не все!
«Функции этих управлений в области борьбы со шпионажем, диверсией и вредительством в системе народного хозяйства возложены соответственно на контрразведывательное и секретно-политическое управление наркомата государственной безопасности».
И сразу же вопрос: а куда делись остальные функции этих управлений? Ведь формулировка молчаливо предполагает, что существовали и остальные, «не связанные непосредственно с задачами по обеспечению государственной безопасности»? Что они собой представляли?
(Да, кстати, а как моботдел? Ну, не испарился, как в тридцатом, но... Он все так же неявно существует на задворках, занимаясь неизвестно чем. В перечислении задач НКВД ему может соответствовать только один пункт: учет военнообязанных, но и это еще бабушка надвое сказала. Логичнее было бы вписать эту работу дополнительной строчкой в функции отделов ЗАГС, чем нагружать ею по новой кого-то еще. И если это все же делал моботдел — то почему его расформировали в ноябре 1941 года? Что, военнообязанные в Советском Союзе закончились?)
...Еще в директиве говорится, что вместо дорожно-транспортных отделов ГТУ на крупных железнодорожных станциях создаются отделения и пункты НКГБ, подчиненные наркомату по линии контрразведки. Все очень мило, а куда переходят секретные отделы на предприятиях? А никуда — их нет, точно так же, как нет и пункта об обеспечении эвакуации. Но ведь сами отделы не упразднены? Ну конечно, не упразднены, поскольку вполне успешно присутствуют в документах начала войны, вот только подчиняются они теперь неизвестно кому – то ли какой-то конторе внутри НКВД (возможно, тому же моботделу), то ли прежним начальникам по новой линии.
А куда делись прежние начальники? Кобулов стал заместителем наркома ГБ, а Мильштейн — начальником секретно-политического отдела. Вес та же связка, что и в сентябре тридцать восьмого. Причем со строжайшим (!) запрещением заниматься чем-либо, кроме чекистской работы. Командовал ими Меркулов, тот самый, что полгода спустя приезжал в Ленинград готовить к взрыву ленинградские заводы. А Мешик, руководитель промышленного отдела ГЭУ, стал — кем бы вы думали? Наркомом внутренних дел Украины! Той самой республики, эвакуация промышленного района которой была главной и наиболее трудной задачей первых недель войны.
Стоит ли говорить, что после объединения наркоматов ГЭУ и ГТУ мгновенно материализовались снова? А их деятельность курировал заместитель наркома Богдан Кобулов — кстати, освобожденный от всякой другой работы, в том числе и секретно-политической?