Сергеев. Инженера Талькина.
Суровцев (морщится). Талькина мы мало знаем.
Сергеев. Дело в том, что наш главный инженер болен, и Талькин его замещает. А без главного инженера в этом деле трудно будет обойтись. Ты это сам понимаешь. От него не скроешь приготовлений. Лучше заранее его предупредить. Он толковый человек.
Суровцев. Толковый! А помнишь, на плотине, какую он чушь нес насчет идеализма и материализма? Ну, ладно! Раз он у тебя за главного инженера, не возражаю. Вызывай их сюда. Поговорим.
Сергеев нажимает кнопку звонка. Входит Вера.
Сергеев. Вызовите ко мне Волошина, Талькина и Пыжика. Только быстро!
Вера. Сию минуту. (Уходит.)
Сергеев. Как с Сойкиным дела? Выяснил?
Суровцев. Я его отправил в распоряжение областного управления, в город.
Сергеев. Почему?
Суровцев. Наш районный прокурор все приставал ко мне: освободи Сойкина, у тебя, мол, нет достаточных оснований держать его под арестом. Вот я и отправил его в город. Мне бы время выиграть. Я через особый отдел фронта запросил твоего сына Бориса, что он знает о Сойкине. Ответа пока нет. Сам Сойкин пока ничего не говорит. Твердит то же самое. Но я нутром чувствую, что у него нечистые дела.
Сергеев. Но так же нельзя — «нутром»...
Суровцев. Не только нутром! В показаниях Сойкина много неясностей и противоречий. Путается в датах, не все точно может объяснить, где и когда был до прихода на плотину. Мелочи, но, на мой взгляд, существенные!
Сергеев. Тебе, конечно, виднее!
Вера (входит). Николай Емельянович, Пыжик уже здесь. Волошин сейчас придет, а Талькина я нигде не могу разыскать.
Сергеев. Талькина вы еще поищите, а когда Волошин подойдет, пусть заходит вместе с Пыжиком.
Вера. Не могу представить, куда девался Талькин. (Уходит.)
Суровцев. Из областного управления мне сообщили также, что, по имеющимся сведениям, немцы намереваются захватить нашу станцию неповрежденной. Ты обратил внимание: немцы железнодорожный мост уже три раза бомбили, а станцию не трогают. Это не случайность! Берегут, сволочи, для себя! Но черта с два они ее получат!
Сергеев. Ты, пожалуй, прав!
Суровцев. Я к тому говорю, что раз у немцев такие намерения относительно нашей станции имеются, так они могут попытаться активно помешать взрыву, если нам придется к этому прибегнуть. Я пока не представляю, что они могут предпринять, но, черт их дери, может быть, Сойкин имеет отношение к этому делу? Потому-то я так в Сойкине заинтересован. Он может дать интересные показания, если расколется. Ты будь начеку, лично все проверяй, никому не доверяй. Сам я буду на заводе номер двенадцать. Все другие заводы эвакуированы.