– Гм. Примеры натянуты, но мысль интересная. Думаешь, медовая ловушка была организована заранее, а ты случайно в ней оказался?
– Нет, товарищ генерал. Не случайно. Думаю, вам аккуратно подсунули этот вариант. Или несколько подобных? Я не специалист в ваших делах, но предполагаю, Аналитическое Управление, которое вы возглавляете, не занимается агентурной и оперативной работой. Скорее всего, вы обратились к коллегам, они «нашли» надежное проверенное место для того, чтобы спрятать важного свидетеля. Угадал?
Генерал ничего не ответил, мрачно глядя сквозь меня невидящим взглядом.
– Николай Сергеевич, давно хотел задать вам вопрос, да все забываю. Разрешите?
– Снова о бабах? Где ты снова ни в чем не виноват?
– На этот раз чисто научный интерес. Скажите, кто именно обратился с просьбой не публиковать материалы по «Лунной афере»? Должен же был кто-то лично озвучить это? Сами американцы, их представитель или посредник?
– Пфф. Аналитики пришли к выводу, что афера такого масштаба невозможна. Хотя допускают возможность частичной фальсификации. Поэтому тему сильно не раскручивали, посчитали бесперспективной.
– Это вы так посчитали. Американцы, видимо думали иначе? Наверняка они отдельно просили не поднимать эту тему, весьма чувствительную для них. Меня интересует, кто именно просил?
– Привязался, как репей. Если тебе легче будет, то Примаков Евгений Максимович обращался к Лигачеву. Американцы на него вышли, представитель НАСА специально прилетал. О репутации беспокоятся, их понять можно.
– И вы, конечно, ничего не потребовали взамен?
– Надо было? И вообще, вспомни ту ситуацию, не до вопросов с астронавтами было. Это в конце июня была – сам помнишь, что творилось в стране.
– Эх вы, товарищ генерал. Нельзя разбрасываться государственными деньгами, я так их никогда не накоплю. Если сам Примаков просил – это минимум сто миллионов долларов можно было вытрясти. А вы их задарма простили.
– Печально, товарищ Морозов, что вы все измеряете в деньгах. Трудно вам будет в социалистическом общежитии жить.
– Трудно без денег жить, а с деньгами – ровно наоборот. Насчет общежития – надеюсь, это образно? Может мне однушку хотя бы выделят? Никакой личной жизни – не мальчик однако уже.
– Потерпишь. Нельзя выходить из образа, – ехидно ухмыльнулся шеф, напомнив Воланда, рассуждающего о квартирном вопросе и москвичах, им испорченных.
Милость сильных мира сего иногда оказывается много хуже их гнева или обиды. Пока я две недели находился в немилости у товарища Лигачева, жизнь моя была замечательна и необременительна, как только верховная власть смягчила санкции, так работы навалилось столько, что не продохнуть, не то что личной жизнью заняться. Количество проектов и тем, которыми срочно пришлось заняться, превысило добрый десяток. Пришлось даже занятия в спортивной секции сократить до двух раз в неделю, из-за чего тренер похоже обиделся, он всерьез рассчитывал выставить меня на областные отборочные, а с таким отношением там нечего ловить. Я клятвенно обещал исправиться, но не раньше августа и к сентябрьским соревнованиям набрать нужную форму. Успехи Славика оказались скромнее, но прогресс заметен и это радует. Полина, кстати, уехала на каникулы в Красноярск, и слава богу, как говориться. Хоть небольшая, но отсрочка.