— Наверное, строит своих обедать. Нам тоже пора, — и, не откладывая в долгий ящик, распорядился, — Перерыв! Гуляева, строй всех перед выходом!
— Классные котлы! — указал на новенький девайс лейтенанта. Точно уверен, что год назад у него был другой, попроще.
— Котлы? — Андрюха повертел рукой, силясь понять, что я имею в виду, — Комм, что ли? На премию купил! — объяснил он обновку, успокаивая мою не вовремя зашевелившуюся подозрительность, — Нравится?
— Супер! Ладно, приятного аппетита! — попрощался я с бойцами, выскакивая на новые поиски Квадрата.
На площадке перед учебным центром, имеющим общую стену с нашим КБ, стояли только подопечные Заек под присмотром одной Гаи.
— Юрьев где?
— Не выходил еще.
— Пусть сразу после обеда меня найдет! — попросил я, закругляя надоевшую беготню.
Уже поднимаясь к себе, выглянул через бойницу лестничного окна на задний двор — взявший моду курить Квадрат мог стоять среди прочей смолящей братии.
Квадрата не увидел, зато стал свидетелем другого незабываемого зрелища: на захламленном дворе почти скрытая стеной подсобки Тушка смачно пиздила (по другому не скажешь!) злосчастную Олесю, макая ту периодически лицом в тазик с окурками.
— Итицкая сила! Ебать-копать! — со всех ног бросился бежать разнимать двух куриц.
— Что здесь происходит?! — рыкнул, выскакивая на свет.
— Ничего, господин капитан! — бодро отозвалась лейтенант Тушина, отпуская ворот несостоявшейся минетчицы.
— Совсем ничего?! — перевел взгляд на расхристанную взлохмаченную Олесю, поднимающуюся с четверенек.
— Никак нет, господин капитан! — проблеяла та, отлепляя от волос чужие бычки.
— Тушка!!!
— Иди умойся и стройся на улице, одну тебя ждем! — скомандовала Наталья, отпуская потерпевшую.
— Стоять! — перехватил спешившую скрыться девушку, — То есть драка мне почудилась?!
— За драку с вышестоящим офицером, — ласково-угрожающе пропела Зайка, подходя ко мне вплотную, — полагается очень суровое наказание. В действующих боевых частях, а мы ведь такие, да ведь, Лось? — широко улыбнулась она съежившейся девице, снимая с моего ворота пылинку, — Вплоть до расстрела.
— Иди! — отпустил с трудом сдерживающую слезы Олесю, — Ну и что это значит? — спросил у Тушки, едва рядовая исчезла в здании, — Ее через день-другой переведут, нафига связываться было?
— Лось, очень прошу, не лезь в воспитательные беседы! А ее пример — другим наука.
— Теперь это так называется?
— Это всегда так называлось, — она сняла с моего ворота еще одну невидимую соринку и отстранилась, — Разрешите идти?
— Иди, — разрешил я, провожая бывшую подругу взглядом, а потом устало сел на лавочку для курильщиков, нащупывая между досок чью-то заначку в виде полупустой пачки со спрятанным внутри коробком. До пизды хотелось выпить, но пузыря под скамейкой никто почему-то не заныкал, даже странно.