Последние сомнения развеялись через полчаса, но инспекция все равно затянулась до позднего вечера — Елена решила проверить интерес по-полной. На третьем заходе полковника предпочел притвориться мертвым — ну его нах, убедился и ладно, а за ударный труд все равно не заплатят.
— Считай, что лекцию об осторожности я тебе прочла. Учись, заводи связи. Можешь и короткие романы заводить, воздержания от тебя не требуется. Главное — не влюбляйся и не женись, остальное будет в рамках легенды.
— А если влюблюсь или женюсь? — расслабленно спросил с дивана, лениво наблюдая, как спортивная подтянутая фигура скрывается под ворохом тряпок.
— Я надеюсь, что ты это просто так спросил. Поэтому скажу прямо: я не могу отвечать за то, что творится в голове у Светы, но если ты начнешь творить глупости, то хотя бы в целях все той же легенды ей придется реагировать, даже если к тому моменту она не будет чувствовать к тебе ничего. Сейчас мы всех припугнули ее реакцией, а подобная репутация создается не за один год, и даже не за одно поколение. Поэтому взываю к твоему благоразумию: если ты не оставил своих честолюбивых планов, держи чувства в узде.
По поводу собственной безопасности я не был настроен столь радужно, как призывали Кудымов и Краснова. Клановое начальство, может, и осадили, но у рядового состава обычно имеется собственное мнение. Всадницы, имеющие среднюю продолжительность жизни в сорок два года, далеко не всегда выбивались в клановую верхушку и справедливо (местами) считали, что на их крови наживаются другие, пример бабули, ставшей старейшиной Шелеховых, являлся редким исключением, а не правилом. Нахера далеко ходить — я сам в свои двадцать — двадцать пять рассуждал точно так же, и окрик сверху меня бы не остановил. Заставил быть более осторожным — это да, но не остановил бы.
Ходить, постоянно оглядываясь, не смог бы никто, но все же образ жизни я завел самый примерный — учеба, редкие прогулки и экскурсии, еще более редкие визиты к Максу с вернувшейся Юлей, и в одиннадцать, как мальчик-паинька — баиньки.
Учеба разочаровала по всем фронтам. Сначала скажу о самих занятиях: скукота и еще раз скукота. Если не считать полного провала в немецком, то все получаемые знания я так или иначе уже освоил, как, впрочем, и добрая половина курса. То, что нам давали, пока являлось продолжением школьной программы без каких-либо откровений. Точка.
Второе разочарование — собратья по полу. Нет, без шуток, эти пресыщенные чмыри дураками не были, но, итицкая сила! На полном серьезе всю перемену обсуждать татушку в виде дельфинчиков на ягодицах? Или стразик в ухе у другого чмо из параллельного потока?! (Не стразик, а бриллиантик, но, по-моему, одна хуйня!) Если я и одобрял татухи, то только те, где была надпись "ВДВ" и скрещенные кости с черепом! Или якорь со штурвалом! На самый край — купола, пусть меня и миновала воровская романтика, но в этих рисунках я хотя бы видел смысл. Смысла в косяке рыб на жопе я не желал видеть категорически! Как и в разновидности углерода в любой части мужского тела.