И позднее, хоть и не испытывал к "родителям" почти никаких чувств — мне они были совсем чужие люди — поддерживал с ними подобие отношений как раз через Вику. Что мною двигало — стыд от занятия места их сына, или расчет, — не берусь сказать. И то, и другое, наверное. Но до сих пор мы словно существовали где-то в разных потоках жизни: они — сами по себе, я — сам по себе. "Посылки" в виде Вики в моей вселенной явно не предполагалось.
— Сбежала?
— Сбежала, — обреченно констатировала сестренка, но сразу же ощетинилась, — После твоего побега с ними стало невозможно жить! Они постоянно ссорятся! Мама злится, мама Варя закатывает истерики, Мама Рита их мирит, но Поля уже выскочила замуж — второй женой, лишь бы подальше от нашего дурдома! Папа не появляется месяцами. А когда появляется — шушукается с мамой и снова смывается! Я так больше не могу!
— Ну-ну! — прижал к себе шмыгающую носом девчонку, — Так ты что, на лестнице Новый год спраздновала? — посочувствовал, старательно целясь зажатым в неверных руках ключом в замочную скважину.
— Нет, — отозвалась Вика, выскользнув из моих объятий, — Сам Новый год я в поезде встретила. Душевно, между прочим!
Теперь, когда мы оба стояли, стало заметно, что ее тоже основательно штормит, Вряд ли она бухала наравне со мной, но без маркера "Х" на анализе крови неокрепшему девичьему организму могло "похорошеть" с пары бокалов шампанского.
— Эй, да ты совсем никакая! — подхватил я ее в прихожей, когда она запуталась в собственных сапогах, — Ложись-ка ты спать, все новости завтра расскажешь!
"Пьяная, помятая пионервожатая!"
Вот и рад бы отцепиться от дурацкого прилипчивого стишка, но строки сами ползли на ум при виде опухшей Викиной мордашки.
Как год встретишь — так его и проведешь, а если речь не только о годе, а о целом тысячелетии? Сестренкиному будущему я не завидовал.
— Чем собираешься заняться?
— Еще не знаю, — умирающим голосом отозвалась она из-под вороха одеял. На отоплении домовладелица экономила, обеспечивая лишь самый минимум, пришлось даже вспомнить печальный детский опыт по затыканию оконных щелей тряпками и газетами. И все равно в квартире температура редко превышала требуемые жилищными нормами семнадцать градусов. А сегодня, когда истопницы тоже наверняка пропустили по рюмочке, не наблюдалось даже этого рекомендуемого минимума. Страшусь предположить, что будет твориться через неделю в Рождество, когда традиционно бухали все.
— Я пока просто поживу у тебя, ладно? — робко заикнулась сестра, — Деньги у меня есть.
— Да живи! Жалко, что ли? Деньги у меня тоже есть. Только родителям отпишись, что тебя не инопланетяне украли, а ты сама по себе свалила. Переживают же!