— Наших видел кого? — спросил он.
Прежде чем ответить, я сделал длинный глоток пива, то оказалось ядрёным и столь холодным, что заломило зубы. И внутри будто что-то хрустнуло, надломилось. Ослабла до безумия сжатая пружина стресса, в голове стало ясно и прозрачно. Куда прозрачней, чем даже пиво в банке.
Гера мёртв, а я убил человека.
Только тут отпустил туманивший разум шок, и получилось осознать всю глубину разразившейся катастрофы.
Гера мёртв! Пусть я не видел его последние два года, но до того общался чуть ли не каждый день. Дружил с ним, ссорился, иногда даже дрался. Играл в хоккей и футбол, в карты и «банку», сидел за одной партой и трепался на переменах, пока Гера не ушёл после восьмого класса в ПТУ. Да и после — вместе пили, ходили на стрелки, в качалку и кино. А сейчас его не стало. Умер. Погиб.
И до кучи я убил человека. Может, и раньше в кого-то попадал, но впервые застрелил едва ли не в упор. Застрелил — и хрен бы с ним, но ведь могут и найти! Не менты, так бандиты, не одни бандиты, так другие. И пронзительное осознание этого напугало буквально до икоты, словно всё случилось не далее пяти минут назад. Будто время с момента перестрелки ужалось до считанных секунд.
Плохо, плохо, плохо. Ой, как же всё это плохо…
— Серый! — одёрнул меня Рома. — Уснул, что ли? Наших видел кого, спрашиваю?
— А? — встрепенулся я, усилием воли отогнал дурные раздумья и кивнул. — Да, видел. С Герой бухали вчера. Ещё Андрюхе Фролову звонили, но ему в ночную смену было, не пришёл.
— Они где трудятся?
— Гера сам по себе вертится, Дюша на трубном, — сказал я. — Стас Рыжов, говорят, на ханку плотно подсел. Лёня Гуревич у бати на подхвате, тот сборкой польской мебели занялся.
— Толстый как обычно при Лёне? — спросил Рома о закадычном друге нашего одноклассника, отпил пива и вдруг прищёлкнул пальцами. — Слушай, я же на вокзале в Москве Воробья встретил! Деловой стал, сил нет! Пальцы веером, сопли пузырями, носки в дырочку!
— Он чего в Москве забыл?
— Челнок же! Из Турции шмотки таскает. Говорит, в Лужниках вещевой рынок открывают, там торговать будет.
— Прямо на стадионе, что ли?
— Хэзэ.
Банки опустели, пришлось вновь становиться в очередь, но прямо перед нами на окошко нацепили листок с надписью «Перерыв». Толпа недовольно заворчала, кто-то из хвоста решил не терять время и попытать удачи на других точках. Мне никуда уходить и в голову не пришло. Литр холодного и почти неразбавленного пива подарил приятную расслабленность, хотелось накатить ещё и окончательно позабыть о случившемся, словно и не было ничего. А ведь если разобраться, то ничего и не было…