Глава десятая
Тренировка памяти
Баранов с малых лет страдал из-за своей фамилии. Понятное дело, как его дразнили, и какие прозвища ему давали. Поэтому, когда незнакомец спросил, долго ли он будет пялиться, как баран на новые ворота, Баранов послал его подальше. В ответ незнакомец взял его одной рукой за кадык и сжал пальцы. Ошеломляющая боль и удушье подсказали Баранову, что благоразумнее будет вести себя вежливо.
— Чего тебе? — сипло спросил он, массируя горло.
— Мы девушку ищем, — подсказал второй незнакомец, неслышно подошедший со спины.
Они стояли на довольно оживленной улице. Было утро, люди спешили на работу и на учебу. Что касается Баранова, то он направлялся в магазин, чтобы сделать закупки по списку, составленному женой. После недели ночных дежурств на скорой у него накопились отгулы.
— Вы не по адресу, ребята, — сказал он, пытаясь свести все к недоразумению или, еще лучше, к шутке. — Я девочек не поставляю. Я водитель.
— Мы знаем, кто ты, — сказали ему. — А девушка нам только одна нужна.
Баранов уже все понял, но спросил на всякий случай:
— Какая?
— Не придуривайся, Баранов, — посоветовал любитель чужих кадыков. — Та самая. Которую ты ночью из больницы увез.
— Так я адрес у нее не спрашивал. Даже имени не знаю. Мне заплатили, я отвез. Вот и все.
— Не все, — сказал второй незнакомец. — Ты отвез, теперь ищи.
— Где?
— Где высадил. Будешь кататься с нами, пока не встретим. Мобилу сюда давай. Она тебе пока не понадобится.
— Если вообще понадобится, — добавил знаток кадыков.
Звали его, как впоследствии выяснилось, Филаретом, что не имело никакого отношения к святости. Второй откликался на кличку Шмон. Оба выглядели очень убедительно и пугающе. Короче говоря, Баранову пришлось принять их предложение.
Целый день бандиты без устали возили его по району в своей машине, а он крутил головой, выискивая взглядом заданную цель. Поездка выматывала. Баранову плохо верилось, что можно таким образом отыскать в городе нужного человека, но, с другой стороны, он боялся сказать об этом спутникам, чтобы не расстроить их раньше времени. Помимо кадыка, у него пострадали ухо и губа — за то, что задремал незаметно, а потом стал слишком горячо оправдываться. Получил он не полноценные удары, а оплеухи, однако этого оказалось вполне достаточно, чтобы сломать его и без того пошатнувшуюся волю.
Мара, между тем, совсем забыла про недавнее приключение. И Андрея, и Ясика, и раненого на дороге. Никто за ней не пришел, никто не задал опасных вопросов. Она уже жалела, что перестраховалась. Ни к чему было навещать Ясика в отеле, да еще поить его дармовым виски. На нежной девичьей коже началось раздражение от трения мужской щетины. Кроме того, Ясик замучил ее своими пьяными разговорами и придирками. Стал требовать, чтобы она опять сходила в магазин, грозился избить, если откажется. Пока его тошнило над унитазом, Мара потихоньку ушла.