Повисло тягостное молчание. Наконец, Вильсон обратился к министру финансов:
— Ваше мнение, мистер Мак-Эду.
Тот покачал головой.
— При всем моем уважении к мистеру вице-президенту, я скептически отношусь к подобным «догадкам». Нет, я не спорю, тот же русский царь вполне мог, в порыве ура-патриотического ослепления, рискнуть каким-то количеством своих денег и до умопомрачения верить в победу русского оружия. И хотя, как верно отметил господин вице-президент, Михаил Романов в последнее время демонстрировал качества адекватного делового человека, пусть и несколько склонного к мистификациям, но я все же могу допустить и такое развитие событий. Однако ни один здравомыслящий человек не поставил бы собственные деньги на успех русского флота на Балтике. Так что вряд ли там какие-то серьезные суммы.
— Мы можем отследить основных выгодоприобретателей от колебаний курсов?
— В теории, мы можем попытаться, но, смею полагать, что, как и в случаях с основными мировыми Игроками, там будет многоступенчатая система подставных контор, разовых брокеров, мелких учредителей, фондов и прочих схем, которые традиционно призваны скрыть основных выгодоприобретателей. Разве что подобная идея возникла у того же русского царя вдруг, и он понадеялся на знаменитое русское «avos’», не успев выстроить всю структуру. В общем, мы попытаемся.
* * *
ОКРЕСТНОСТИ ПСКОВА. ЛАГЕРЬ СПАСЕНИЯ. 15 (28) августа 1917 года.
Маша ела кашу.
Ела вместе со всеми.
Ела с черным хлебом и запивала отваром шиповника.
Настал час ужина.
Большая армейская палатка играла роль общественной столовой. Их было много в лагере и Маша ела каждый раз в другой, знакомясь с условиями и людьми.
Она общалась с эвакуированными, выслушивала их жалобы и прошения, кивала в ответ на благодарности и крестила в ответ на горячие молитвы.
Ливень не прекращался ни на минуту. Благо хоть в лагере основные пешеходные пути были выложены деревянными настилами, а дороги во многих местах были усланы досками. Впрочем, внутри лагеря автомобильное движение было небольшим, хотя пешеходов обычно хватало. Впрочем, в этот час на «улицах» было пустынно, и местные поселенцы были вынуждены коротать время в палатках и под навесами.
Ливень осложнил их жизнь и быт, превратив подъездные пути в реки грязи и заставив массово прятаться от потоков «благословенного ливня» под крышами, что, в свою очередь, делало управление настроением масс задачей весьма и весьма сложной. Людей трудно было собирать в одном месте, трудно было доводить до их сведения важную информацию и объявления. Так что, совместный прием пищи в таких вот импровизированных столовых был чуть ли не единственным способом коммуникаций.