* * *
ПЕТРОГРАД. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. 21 августа (3 сентября) 1917 года.
Лейб-акушер Улезко-Строганова завершила оглашать свои предписания. Маша покорно кивнула, и врач покинула наши покои.
Без сил Императрица рухнула на постель, никоим образом, не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Да, это в высочайшей степени говорило о том, что она устала до крайней крайности, и что никакие правила приличия не могут затмить ее заботу о…
Да, лейб— и прочие акушеры подтвердили тот факт, что в Августейшем семействе ожидается пополнение.
Шутка ли? Вопрос государственной важности и Высочайшего приоритета! Разве могут быть какие-то дела более важными, чем законный Наследник, произведенный на свет вовремя? Мы ведь, прости Господи, не республика какая недорезанная! Мы, слава Богу, Империя, мы, слава Богу, монархия, а значит, нам нужен Наследник. И боюсь, что впереди нас всех ждут восемь месяцев довольно нервных ожиданий, ибо люди не властны над тем, кто именно родится и будет ли все в порядке. К сожалению, у меня перед глазами был пример того, как Императрица рожала девочку за девочкой, а под занавес, еще и родила мальчика, больного гемофилией.
Нет, медицина не может сейчас доказать, что шанс на рождение здорового мальчика у Алекс был, и, вполне вероятно, роди она еще раз, могло так случиться, что следующий парень был бы вполне здоров и мог бы унаследовать Престол Хозяина Земли Русской. Но, не свезло.
Впрочем, мне и имеющихся претендентов на трон было более чем достаточно.
Радует лишь то, что в роду Савойских больных гемофилией и прочими ужасами не было. Лишь высокий рост был отличительной чертой этой Династии. Иногда, уж очень высокий рост. Впрочем, и Романовы тоже не совсем мелкие. Я, конечно, до Александра Третьего порядком недотягиваю, но мои 186 сантиметров роста тоже о многом говорят. Да и Маша весьма высокая барышня. Так что есть все шансы на то, что наши с ней дети унаследуют это общее качество.
Однако, все это пустые разговоры. С самого нашего приезда в Петроград, Машу взяли в оборот лейб-медики, во главе с доктором Дмитрием Оскаровичем Оттом. Диагноз не заставил себя долго ждать — беременность на четвертой неделе. Всяческий покой и прочие витамины.
Я не знаю, какие тараканы высвободились в душе моей ненаглядной Принцессы-Императрицы, но она словно зажглась от какого-то внешнего пламени. Хоть ее и тошнило, но она отправилась вместе со мной в Кронштадт, хотя и отказалась от посещения стоящих на рейде кораблей Балтфлота. Более того, она дала прием в Зимнем дворце и даже организовала торжественный обед с воинами-женщинами.