— Да теперя не до ладейки, — вздохнул Гаврюха. — Кремник делать надобно. Вот отстроимся, тогда...
Но он не договорил. Послышался треск сучьев, и перед глазами ошеломлённых дровосеков как из-под земли выросли татары. Мирон поперхнулся крошками и закашлялся, Гаврюха в ужасе открыл рот и вытаращил глаза. Один татарин махнул снизу вверх кнутовищем: подымайтесь, мол. На теле Мирона холодными мурашками высыпал страх, а у Гаврюхи даже слёзы навернулись.
— Попались, Миронушка, теперя конец... — дрожащим голосом прошептал он, испуганно глазея на татар. — Не убежать...
Мирон, который никак не мог откашляться, поднялся вслед за Гаврюхой. Тот же татарин развернул кнут и огрел Мирона. От хлёсткого удара у несчастного вместе со слюной выскочили из горла все крошки, и кашель прекратился. Опасаясь нового удара, он прижался к Гаврюхе, который трясся как осенний лист на ветру.
— Сказнят, как пигь дать, сказнят...
— Пошоль! — крикнул татарин и опоясал кнутом уже обоих сразу.
Бедняги побежали трусцой. Правда, бежать пришлось недолго. Выскочив из леса, они заметили шагах в трёхстах красивую юрту, вокруг которой туда-сюда сновали всадники. Пока дошли до юрты, лесорубы получили с десяток ударов по спине кнутом. В юрту их затолкали пинками.
— Чево делить лес ходиль? — спросил, видать, знатный, лоснящийся от жира татарин.
— А-а-а... мы... мы... — мычал Гаврюха.
— Дрова заготавливали, — ответил уже свыкшийся с мыслью о неминуемой гибели Мирон. — Дрова на топку... К зиме... Зима на носу...
— Врёшь, шакаль! — крикнул жирный татарин и, встав, врезал со всего маху плетью по спине Мирона. — Строевая лес рубиль! Чего строиль собраль?
— А-а-а! — завизжал Гаврюха и... вдруг выпалил: — Липец строить хотим!
— Ты что, Гаврей, брешешь?! — обомлел Мирон. — Избу делать будем!.. — И вцепился Гавриле в горло.
— Сядь, шакаль! — с яростью начал стегать Мирона татарин. К нему на подмогу подбежали два нукера и стали отрывать Мирона от напарника. Но поздно: когда Мирона оттащили, Гаврюха был уже мёртв. Выпученные глаза его закатились под лоб, голова безжизненно упала на плечо.
Татары что-то залопотали между собой, часто повторяя слово «Липец». Потом один выбежал на улицу, и вскоре послышался топот копыт нескольких коней. Жирный татарин что-то крикнул, Мирона схватили за шиворот и выволокли на улицу. Привязали к седлу коня и на длинных ремнях потащили к лесу, а там зацепили за ребро железным крюком и подвесили к сосне. Не скоро случайные прохожие обнаружили труп и похоронили его.
А Ахмат пришёл в ярость...