-----------
Практически все маянисты того времени во главе с таким авторитетом, как Эрик Томпсон (см. Прил.), однозначно утверждали, что интерпретация Стирлинга ошибочна, а стела значительно моложе. Маянисты во главе с Э. Томпсоном не могли в конце 1930-х гг. даже и предположить, что надпись могла быть оставлена кем-то, кроме майя. Скептицизма оппонентам добавляло и то обстоятельство, что М. Стирлинг не был специалистом в этой области, он даже не имел на тот момент степени доктора[44]. Известный американский археолог и историк науки Г. Уилли (см. Прил.) так писал об отношении к М. Стирлингу со стороны некоторых коллег: «В то время Стирлинг не был ни маянистом, ни экспертом по иероглифам, ни даже признанным авторитетом в какой-либо области мезоамериканской археологии. Как смел он вмешиваться в такие священные области, как календарь и эпиграфика майя….»[45].
К сожалению, в то время еще не существовало метода радиоуглеродного датирования, а дендрохронологический метод не мог быть применен, поскольку кислотные почвы района разрушали всю органику. Лишь в конце 1960-х гг., когда местный фермер нашел недостающую часть стелы, стало ясно, что прав был М. Стирлинг.
Сегодня большинство специалистов относят стелу не к классической ольмекской культуре, а к т. н. «эпиольмекскому» периоду, и допускают, что в целом система длинного счета, которой пользовались майя, могла быть изобретена ольмеками.
Находки в Трес-Сапотес каменных стел и монументов, более 50 земляных насыпей различной конфигурации, значительного количества фрагментов керамики и фигурок, по мнению авторов раскопок, могли дать ответы на хронологию самого памятника. М. Стирлинг писал в одной из первых публикаций в журнале «National Geographic»: «На основании огромной коллекции керамических обломков мы надеемся установить детальную хронологию памятника, что позволит связать его с другими известными археологическими центрами… Это будет, фактически, самым важным научным результатом экспедиции…»[46].
Удивительные находки самым положительным образом повлияли на продолжение финансирования работ экспедиции в следующем, 1940 г.
К. Вейанта в составе новой экспедиции сменил Ф. Дракер, который не только выполнял многочисленные работы по организации лагеря, но сам произвел внушительный объем раскопочных работ на нескольких ольмекских памятниках за время участия в экспедициях. Целью второго сезона было продолжение работ, начатых в Трес-Сапотес в 1938–1939 гг.
В 1939 г. в Смитсоновский институт было отправлено 60 коробок с каменными и керамическими находками и еще 100 — в 1940 г. В конце сезона М. Стирлинг считал, что у них есть «полная информация о памятнике».