«Это очень хрупкая порода, чисто декоративная. Больше ни на что они не годятся, – объяснил Вермулиан. – Пойдем, Моррейон, камердинер поможет тебе приготовиться к банкету».
«Очень любезно с вашей стороны», – отозвался седой волшебник.
Чародеи ожидали гостя в большом салоне.
Каждый составил свое мнение о сложившихся обстоятельствах. Риальто заметил: «Лучше всего взлететь сейчас и отправиться в обратный путь. Сразу после этого Моррейон встревожится, но, когда ему все объяснят, он не сможет не понять неизбежность возвращения».
Осторожный Пордастин возразил: «Он все еще повелевает сокрушительными магическими силами! Некогда его способности вызывали почтение и трепет. Что, если в приступе раздражения он причинит нам непоправимый ущерб?»
Гильгад поддержал Пордастина: «Все мы видели его звездоцветы. Где он их добыл? Может ли их источник находиться на этой планете?»
«Такой возможностью не следует пренебрегать, – признал Ильдефонс. – Завтра, после того, как ему подробно разъяснят неизбежность погружения в „Ничто“, Моррейон, конечно же, согласится вернуться на Землю без особых сожалений».
Чародеи перешли к обсуждению других аспектов затерянной в конце Вселенной планеты.
Эрарк Предвестник, обладавший способностью к ясновидению, пытался угадать характер расы, от которой остались рассредоточенные по всей планете руины городов, но не добился заметного успеха: «Они вымерли слишком давно, их влияние почти не чувствуется. Кажется, мне удалось различить существ с тонкими белыми ногами и большими зелеными глазами… Слышу едва заметные, шепчущие звуки их музыки – позвякивание цимбал, переливы колокольчиков на фоне довольно-таки заунывного облигато басовитых труб… Но не ощущаю никакой магии. Сомневаюсь, что они могли бы распознать значение звездоцветов, даже если магические камни существуют на этой планете».
«Откуда еще они могли бы взяться?» – настаивал Гильгад.
«Что-то не вижу вокруг никаких „сияющих полей“», – заметил Проказник из Снотворной Заводи.
В банкетный зал зашел Моррейон. Его внешность драматически изменилась. Он сбрил длинную седую бороду, а его пышная шевелюра была подстрижена примерно так, как того требовали вкусы последних дней Земли. Вместо великолепного кафтана он надел шелковый костюм оттенка слоновой кости, опоясанный синим кушаком, и пару пунцовых тапочек. Теперь Моррейон выглядел как высокий худощавый человек – наблюдательный, даже бдительный. Блестящие черные глава оставались главной отличительной чертой его напряженного лица с выступающими скулами и подбородком, широким и высоким лбом, строго поджатым ртом. В нем невозможно было заметить какие-либо признаки апатии или скуки, вызванных бесчисленными тысячелетиями одиночества, он двигался легко и непринужденно, а за ним кружился дрожащий рой испускавших радужные сполохи звездоцветов.