Status: не прочитано
06:37 / 26 июня 2015, пятница
Bloc Party — «I Still Remember»
Наверное, я была похожа на животное, застывшее посреди ночного шоссе в свете фар приближающейся машины. При виде меня худое осунувшееся лицо под велошлемом исказила паника. Потом гнев.
— Опять ты? Какого черта тебе здесь надо! — вскричал Викерс.
Я вжалась в груду мусора, пытаясь слиться с обстановкой. Бежать было некуда, кричать бесполезно.
— Бен, я просто заглянула. Дверь была открыта, и я зашла.
— Дверь была открыта? Что ты врешь, я запираю ее на два замка!
— За-задняя дверь, — прошептала я, пытаясь сделать шаг назад.
— То есть ты перелезла через забор и вломилась ко мне через черный ход? — На лбу у него выступила испарина. — Это моя частная собственность!
— Я просто хотела знать, что ты скрываешь.
— Ну вот, — Бен обвел комнату рукой, — теперь знаешь! Довольна?
С этими словами он сделал несколько шагов в мою сторону. Я сползла вниз и сжалась в комок. Дыхание стало прерывистым и частым, мозг усиленно работал, тщетно ища пути побега. И тут пальцы нащупали какой‐то металлический предмет. Резким движением я выхватила из горы мусора свое оружие, которое оказалось чем‐то вроде остова костыля или микрофонной стойки, и прыгнула вперед, издав боевой клич.
Барабанщик от неожиданности отпрянул, а потом достал из кармана мобильный телефон:
— Все, я звоню копам.
— Копам? Ты блефуешь! — крикнула я. — Я видела твой алтарь наверху — это вещи моей сестры! Ее тело тоже где‐то здесь?
Я скинула вниз с вершины мусорной горы несколько пакетов, словно и правда искала твой труп. Лицо Бена потемнело, рука с телефоном опустилась вниз.
— Я права? Она здесь? Она жива? — Я сделала несколько шагов в направлении Бена, держа над головой палку. Не знаю, откуда взялась решимость, но я была готова ударить его, если потребуется. — Признавайся, что ты сделал с ней, долбаный маньяк!
Неожиданно раздался тихий всхлип. Я глянула в лицо Бена — из глаз у него катились слезы.
— Отвечай сию же минуту, или я тебя ударю, слышишь, придурок? — заорала я, ощущая себя Крисом Макконнеллом.
— Ее здесь нет. — Он закрыл лицо руками.
— Где она?
— Я… я не знаю, я… — Голос прерывался от всхлипов.
Меня немного обескуражила его беззащитность.
— Откуда у тебя ее вещи? — спросила я, смягчившись.
— Ханна. — Он опустился на пол и обнял колени.
— Ханна?
В ответ только сопение.
— Прекрати рыдать!
— Она попросила меня отвезти все на свалку, а я не смог их выбросить. Они по‐прежнему пахли ею.
— Когда это было?
— Во… восемь лет назад, когда она собралась переезжать к Марку и… — Дальше его речь превратилась в неразборчивое бормотание от заиканий и всхлипов.