Бен тяжело дышал: ему непросто далось погружение в мир призраков.
— А почему ты ушел из группы?
— Мне не хватило духу. Я недостаточно крут для всего этого рок-н-ролльного дерьма. Я не красавчик, как Хью, не музыкальный гений, как Марк, и не псих, как Крис. Мне невыносимо каждый день видеть девочек с безумными глазами. Кому‐то это нравится, но не мне. Невыносимо трахаться с ними и знать, что они со мной только для того, чтобы подобраться поближе к Хью. Что для них я всегда тот третий парень, барабанщик без имени. Понимаешь, когда проходит первая волна экстаза, ты понимаешь, что это все рутина и кабала. Это не рок, а индустрия, долбаный капитализм в его худшем проявлении. Наверное, я просто не создан для большой сцены. Играть концерты в пабах для пятисот человек, когда в благодарность тебе покупают пиво, как позавчера на выступлении Криса, — одно дело. А я увидел другую сторону: многомиллионный бизнес, жестокий и циничный мир. Успех в нем — случайность, лотерея. Оказавшись там, сразу чувствуешь, что ты не уникален, что это конвейер. Вот так. Я начал загоняться, пить, жалеть себя. И в конце концов ушел.
Так он был в «Королеве», пронеслось в тот момент у меня в голове, но вслух я спросила совсем другое:
— И тебе совсем не хотелось богатства и славы?
— Нет. Мне хватило моих пятнадцати минут.
— Понятно, — кивнула я, пытаясь вобрать полученную информацию. — Слушай, а что ты скажешь насчет Хью?
— Хью — артист, — задумчиво произнес Бен. — Но он не Крис. Он неискренний. Его обожают только маленькие девочки, а не ценители музыки, вот и вся разница, — усмехнулся Бен. — Посмотри, кто ходит на их концерты: две трети составляют девчонки, которые просто любуются Хью. А оставшаяся треть — парни, которые любуются этими девчонками. Да, они собирают стадионы и зарабатывают миллионы. Но о том ли мы мечтали, до рассвета бренча на гитарах и обкуриваясь в доме с красной дверью?
Я промолчала.
— Помню, впервые Хью просто подошел к нам после очередного концерта в Лондоне. Тогда наша песня только попала в ротацию рокерской станции «Икс-эф-эм», был февраль или март. Марк позвал парня выпить. Мы наполовину приговорили вторую бутылку рома, когда Хью спросил, нельзя ли ему подыграть нам в одной из песен. Так все и вышло. Марк снял с Криса бремя гитары. Поначалу тот злился, но Марк был прав. К тому времени их отношения уже дали изрядную трещину. Крис был постоянно под кайфом, не мог концентрироваться ни на чем, особенно когда рядом была Джен. Она считала, что он звезда и ему не нужны репетиции. Потом оказалось, у Хью приятный голос, достаточный для бэк-вокала. Когда Крис пропускал репетиции, он мог заменять его. Ну и ты же понимаешь, он само очарование, полная противоположность Макконнелла: такой вежливый, обходительный, пунктуальный. Хью даже особо не бухал. А Крис…