— Конечно, я бросила его и съехала с квартиры. И пошла к копам. Я не продумала заранее, что им скажу, просто выпалила все как было, и надо мной только посмеялись. Заявили, будто я тварь, которая хочет срубить денег влегкую. Мол, бедные знаменитости, их все используют. Короче, им было наплевать. Я сняла комнату у одной знакомой. Прошло примерно полгода или побольше, Хью меня не беспокоил. А потом я узнала, что он переписывается с моей Ленкой в интернете. Я просмотрела его послания: там ничего особенного не было, он просто писал, что скучает по нам, и передавал мне привет. Тогда я подумала: а может, мне это все приснилось или я слишком драматизирую? Я позвонила ему, мы встретились. Я сразу заметила, как Хью изменился, он стал жестче и холоднее. Я не спешила возвращаться к прежнему укладу, мы виделись только в отелях. Он больше ничего не говорил о девочках. Однажды я спросила про те фантазии, и тогда он рассказал мне, что нашел способ их утолять. Он снимал девочек, своих поклонниц, онлайн. На сайте их группы, в фейсбуке, в инстаграме или твиттере. Отвечал на их комментарии, переходил в приват, потом начинались видеозвонки — короче, вербовал их, вычислял тех, кто предан ему безотказно. Больше всего он ценил девственниц — чем моложе, тем лучше. Договаривался с ними о встрече в отелях по всему миру, и даже не особенно прятался. Когда он рассказывал о своих похождениях, глаза у него сверкали, он как будто сиял изнутри. Мне стало страшно. Господи, Хью такой красивый, безупречный, и, стыдно сказать, я по‐прежнему не могла отвести от него глаз. Поначалу я решила, что, может, это только его фантазии, что он врет, выдает желаемое за действительное. Так прошло еще полгода. Всякий раз, когда мы встречались, а было это нечасто, он рассказывал мне новые истории. Иногда он писал мне по ночам. Я не знала, что делать, и тогда притворилась, будто меня возбуждают эти его подвиги, и спросила, есть ли у него фотографии.
Барбора облизнула губы и прикончила свой напиток.
— Ника, оказалось, он снимал их на видео, прямо на свой телефон, все снимал. Иногда он брал сразу двух и заставлял их снимать по очереди. — Она закрыла лицо руками. — Он делал с ними то же, что делал со мной, с этими маленькими хрупкими девочками, такими доверчивыми и нежными. То, что он делал… Ведь все они чьи‐то дети. Ты понимаешь? Я смотрела, как это чудовище пожирает души чьих‐то детей, и делала вид, что мне это нравится. Ты можешь в это поверить?
Я кивнула, не в силах проронить ни слова. Перед моим мысленным взором проплывали одинаковые пустые комнаты, приглушенный свет, безупречное лицо Хью, его полуулыбка. Вспышка фотокамеры. И чувство, что ты никому и никогда не сможешь рассказать об этом, потому что пришла сюда сама. Ты сама сглупила, и глупость привела тебя сюда. Тебе некого винить, кроме себя. Мне хотелось знать больше. Я умирала от желания спросить ее, что именно происходило в тех комнатах. Но не спросила.