Риммер перевел дыхание. Крис молчал.
— Поначалу, когда ты начал встречаться с Джен, я не придал этому особого значения. Да, она была красивая, не чета тем девкам, которые вились вокруг тебя. Но я недооценил Джен. Я слишком поздно понял, насколько сильна ее власть над тобой. Она была хуже долбаного героина, Крис. Или, может, лучше. И ты подсел на это, не мог без этого жить. Ты пытался оттолкнуть ее, но она всегда находила путь обратно.
Крис, прищурившись, не сводил с него глаз.
— Она заставила тебя забить на группу. Она внушила тебе, что ты лучше нас. Она заменила тебе нас. Ты сливал концерт за концертом, выезжая лишь на своей харизме и на том, что толпа обожала тебя, сколько бы ты ни лажал на сцене. Знаешь, ведь, по сути, это она заставила тебя предать нашу мечту.
Макконнелл хмыкнул и закурил сигарету, одну из тех, что валялась на полу.
— Она поссорила нас.
— Нет, Марк, нас поссорило твое гребаное вероломство, — процедил Крис, выдыхая дым. — Ты убил мою девушку и выгнал меня из группы, которую мы создали вместе. Ты предал все — ночи в доме с красной дверью, наши песни, нашу жизнь. А теперь просто пытаешь оправдаться.
Я слушала их диалог, не в силах вставить и слова, только рассматривала узор из капелек крови, моих и Хью, на подоле футболки.
— Я слишком поздно понял, что было между вами, — сказал Марк. — В ту последнюю ночь в твоем доме, когда она сыграла мне свою песню.
— Эту проклятую песню и правда написала она?
— Да, ее написала Джен, притом о тебе, и сыграла ее мне. А потом ты спустился и устроил погром.
— Черт тебя дери, Марк, ты же целовался с ней! Я видел! — Крис схватился рукам за голову. — Ты хотел трахнуть мою девушку, прежде чем выгнать меня из группы.
— Ты не понимаешь: эта песня — она вроде такая простая, ничего в ней нет. Но она совершенно точно описывает то, что она чувствовала к тебе. Я понял ее, понимаешь, я понял, что она хотела сказать. Это все о тебе и из‐за тебя, Крис. В ту ночь я понял, как сильно она любила тебя, и на меня просто что‐то нашло, что‐то такое… как будто мы с ней были родственными душами.
— Ха! — Крис горько ухмыльнулся. — Получается, у тебя встал на нее потому, что ты думал обо мне! Да ты просто извращенец. Я всегда догадывался, что ты неровно ко мне дышишь.
— Крис…
— Ты предал меня и представил все так, будто это я виноват!
— Крис. — Марк укоризненно склонил голову, будто разговаривал с маленьким ребенком, капризным и злым, но бесконечно любимым. — Пожалуйста, выслушай меня.
Тут я заметила, как подействовал на Макконнелла этот мягкий уверенный тон и спокойный ясный взгляд: складка между его бровями немного смягчилась.