— Я тебя в душ одного отпустить боюсь, какая жизнь по отдельности? Ты совсем дурак? — произнес он тогда достаточно спокойно, но это и было наибольшим доказательством серьезности его слов.
Мне нравилось чувствовать его руку на своем животе. Он был рядом, но при этом соблюдал хоть какую-то дистанцию.
— Ты перегибаешь, Виктор, — ответил ему тогда и, отстранившись, встал на дорожку, включил ее и попробовал бежать. Белов остался стоять здесь же, и внимательно наблюдал за мной. Я бы даже сказал, с удовольствием.
— Ты отлично смотришься здесь. И каждое утро будешь смотреться просто замечательно.
— Не надейся, — проворчал я, нажав на кнопку «стоп». — Мы будем жить на съемной квартире. Я буду жить.
— Мы будем, — отрезал безумный, молниеносно схватив меня за грудки и подтянув к себе. — Кристоф, — жадно впившись в подчиненного болезненным взглядом, добил сожитель, — не вздумай даже допускать такую мысль! Ты не отделаешься от меня!
Мы так и остались жить на съемной квартире. Я ценю его жертвы. Искренне. И, возможно, когда-нибудь, смогу переступить через себя. Позволю ему совместить меня со своим богатством. Однако пока об этом не может быть и речи.
— Ты опять не спишь? — за спиной раздался недовольный голос Белова.
— Не сплю, — сказал, ударив по кнопке выключения дорожки. — Но уже собираюсь вернуться.
Прошел мимо него и направился обратно в спальню. В самом деле, надо попытаться отключиться. Предстоит дорога на родину. Повторный разговор с отцом. И целая неделя отпуска. Обратно по коридору я шел сопровождаемый огромной черной тенью у себя за спиной. Я уже начинаю привыкать к нему. К его беспрекословному преследованию меня.
— Зачем уходил? — поворчал Виктор, нырнув сразу за мной под одеяло и подтянув подопечного к себе как можно ближе. — Знаешь же, что не могу без тебя спать. Только сон испортил…
— Заткнись уже, Белов, — проворчал я вяло, закрывая веки, после того, как сладко потянулся, при этом, не высвободившись из его рук.
— Итак, как же это будет выглядеть? Твой план, Леннарт?
Как только Янссон старший немного успокоился, они оба с Лукасом устроились в кабинете первого и, закурив по первой сигаре под двадцатилетний коньячок, приступили к обсуждению встречи Кристофа. Лукасу очень не нравился разъяренный вид друга — он явно задумал что-то очень недоброе, что-то гораздо более жестокое, чем обычно. Именно поэтому мужчина принял решение разузнать как можно больше, чтобы если что, помочь парнишке. По мере возможности. Или хотя бы смягчить удар.
— Я уверен, — сделав глоток из сияющего в желтом свете настенных ламп стакана, Леннарт выпустил дым в воздух, — что Кристоф для русского игрушка. Что еще развратному миллионеру может понадобиться от моего мальчика? Я немного разузнал про него. Нищее детство, беспринципный подонок. Он просто решил поразвлечься с красивым мальчиком. И все.