— Осторожно!
Акушерка строго взглянула на Хьюго.
Эмбер округлила глаза. Вот уже шесть часов у нее продолжались схватки, и ей казалось, что она уже не может дышать.
— Даже представить себе не могла, что его величество такой заботливый, — сказала акушерка Эмбер — достаточно громко, чтобы Хьюго слышал.
— Он думает, что я сделана из стекла.
Эмбер закрыла глаза, почувствовав боль, и стала считать до пятнадцати. Дойдя до этой цифры, стала отсчитывать назад.
Акушерка хлопотала вокруг нее, выполняя свою волшебную работу. Увидев, что схватка отпустила Эмбер, она спросила ее:
— Как вы, голубки, познакомились?
— Ты действительно не знаешь?
Акушерка с улыбкой взглянула на нее.
— Конечно, знаешь. Ты просто пытаешься отвлечь меня. Это длинная история, — сказала Эмбер.
— У нас есть время, — улыбнулась акушерка, проверив у нее пульс и взглянув на свои часы. — Правда, не очень много.
Хьюго взглянул на Эмбер, и паника охватила его.
— Не очень много? Сколько? — спросил он.
— Достаточно для маленького принца или принцессы. — Акушерка похлопала Эмбер по руке. — Вы молодец, прекрасно держитесь!
— Я просто естественная, — сказала Эмбер, почувствовав очередную схватку.
— Ты совершенная, — сказал Хьюго.
Акушерка усмехнулась.
— Не позволяйте ему забыть эти слова.
Эмбер улыбнулась, когда боль отступила.
Акушерка, почувствовав приближение родов, взглянула ей в глаза.
— Вы готовы родить ребенка, ваше величество?
Эмбер кивнула. После месяцев токсикоза и последующих месяцев блаженного вынашивания, после споров с Маргарет о том, в какой цвет отделать детскую, она была настолько готова родить ребенка — ребенка этого мужчины, — что сердце ее разрывалось от счастья.
Хьюго же, со своей стороны, застонал, будто уже не мог терпеть.
— Может быть, ваше величество выйдет к стойке дежурной и проверит, все ли там в порядке?
Хьюго ткнул пальцем в акушерку.
— Ни за что. Я разговаривал с другими отцами и знаю ваши уловки, чтобы выставить нас вон. Я прекрасно владею собой. И не пропущу рождения своей дочери.
— Или сына, — проговорила Эмбер сквозь стиснутые зубы. Она досчитала до тринадцати, четырнадцати, пятнадцати, шестнадцати, семнадцати… Боль теперь усилилась и охватила все ее тело. Сознание ее стало меркнуть, но тело, к счастью, знало, что ему делать.