– Не особо, – признался Борис.
– И я. Что у них в голове происходит, можно только гадать. Она тогда йогой увлеклась и буддизмом. А врать для буддистов – это портить карму. Вот Клементина и открылась мне.
– Но не мужу?
– Не хотела портить жизнь Масе. Это еще хуже для кармы.
– Так у вас роман был?
– Кратковременный, – кивнул Бояров. – Теперь я думаю, Тина мной просто воспользовалась. Ей очень хотелось еще детей, но с мужем не получалось. А меня она считала достойным… донором. Я же ее обожал. Она была такая странная… По-хорошему. Не похожая ни на кого. Как редкая бабочка, а я в детстве увлекался ими.
– Хватит лирики, давай к сути.
– Да, ты прав. Когда я привез Святослава к его другу, с которым он якобы занимался, а на деле играл в игры, мне позвонила Клементина. Она была в панике – пропал Мася. А следить за ним должна была она, потому что Чини отсутствовала. Я был недалеко, всего в двадцати минутах езды, тогда не было пробок, и бросился на помощь. Мы искали мальчишку, но безрезультатно. Тина вернулась домой, а я продолжал обшаривать окрестности. Был уверен, он утопал куда-то, не понимая, что делает. За стрекозами, котом этим страшным, что терся рядом, Пиратом, кажется, или просто за облаками… Ты, Борис, помнишь, каким был Мася? Ребенок-космос. Тина обещала позвонить в случае, если малыш найдется. Потом оказалось, что мой телефон сел. Я приехал за Святославом поздно, он уже отбыл. Вернулся в имение и там узнал, что Масю похитили…
– Почему ты не рассказал обо всем этом следователю, потом судье? – вновь встрял в их разговор Андрей. Ему не нравилось то, что его как будто не замечают. Держат за какого-то официанта, от которого ждут чая.
– Как я мог опорочить честь женщины?
– Да плевать на нее. Изменила мужу, родила от гувернера собственного сына… Какая честь, батя? Не было ее у Клементины Глинки.
– А у меня была. Да и теперь осталось что-то, похожее на жмых… Знаешь, сынок, что это такое – жмых? Когда морковь, яблоки, ягоды перерабатывают, соки все выдавливают, а отходы не выбрасывают, применяют еще куда-то.
– Бать, перестань нести чушь, – застонал Андрей.
– Я ждал, что заговорит Тина. Я верил в то, что это случится. И она скажет: этот человек не мог причинить вреда моему и… своему ребенку! А потом предоставит алиби для меня. Но нет, она промолчала. Быть может, не была во мне до конца уверена? Технически я мог похитить Масю.
– Ты отстаивал честь бабы, которая к тебе подвалила от безысходности? Дала, чтоб залететь! – Хренов покосился на Андрея и убрал со стола нож. – А наша… Наша с мамой честь? Она превратилась в ничто для тебя?