Когда Павлик лежал в больнице, Святослав навещал его вместе с теткой. Сидел у кровати, делая расстроенное лицо. Ему было не жаль Павлика, больше себя – вот очнется и расскажет всем, из-за чего произошла драка. Но пронесло. Выйдя из комы, парень забыл об этом, как и о многом другом.
Через год отец вновь отвез сына в деревню. И Павлик стал любимой игрушкой Святослава. Или питомцем… Тут как посмотреть. Дурачок выполнял все команды кузена. Ел землю, червяков. Засовывал в выхлопные трубы соседских мотоциклов свеклу. Подкидывал бабам в ведра дохлых крыс. Развлекал, в общем, младшего братика и радовался тому, что он доволен.
Повзрослев немного, Святослав стал изобретательнее. И злее. Они начали рядиться привидениями и пугать одинокую старуху, живущую на окраине. Когда она умерла от сердечного приступа, никто и подумать не мог, что его спровоцировали городской барчук и местный дурачок.
Так бы и тешились, если бы Павлик не вышел из-под контроля. Святослав науськивал его на одного пацана. Тот вечно задирал его и грозился скинуть в компостную яму. Но Глинка считал, что ему в ней место. Или в навозной куче. Перед тем как уехать в город, он подговорил Павлика сбросить его в какую-нибудь зловонную жижу. Тот решил, что стоялая вода в реке тоже подойдет, и столкнул мальчишку с обрыва…
Тот покалечился и на всю жизнь остался инвалидом.
Но в этом тоже оказался плюс. Павлик переехал к ним жить и стал не сезонным питомцем, а постоянным.
То, что двоюродный брат питает к нему не только родственную любовь, Святослав понял не сразу. Но как-то, ему тогда было двенадцать, он загорал на надувном матрасе, брошенном среди огорода. Проснулся от поцелуев. Не в губы, нет. И уж тем более не в более интимные места. Павлик нежно касался губами его рук. Украдкой, надеясь не разбудить. Святослав хотел обругать его, стукнуть… И сблевать от отвращения… Но он сдержался. Павлик нужен ему. Поэтому не стоит его обижать. Как и допускать подобное тому, что творилось. Святослав знал, что дурачок не позволит себе ничего более. Он слышал о гомосексуализме и мужеложстве, но даже если бы Павлик был озабочен, то не посмел бы сделать то, что не понравится его кумиру.
Святослав перевернулся на живот. Губами почмокал, будто спит. А руку, которую лобзал Павлик, сунул на несколько мгновений в крапиву. Вскоре она покрылась волдырями. Тогда Святослав «проснулся» и начал спрашивать у Павлика, не прикасался ли кто к нему. Тот мотал головой и прятал глаза.
– У меня редкая болезнь – страшная аллергия на прикосновения, – сообщил дурачку Святослав. – Могу даже умереть от нее.