Служба охраны пытается запретить ей идти за гробом, она будет отличной мишенью, но Жаклин не желает их слушать и сопровождает гроб от Белого дома до собора. А на кладбище она наклонится к двухлетнему сыну и скажет, чтобы тот простился с отцом, — двухлетний Джон по-военному отдаст салют гробу.
Она почти не плакала, она держалась все похороны. Хотя говорила сестре, что чувствует себя как «кровоточащая рана», что с трудом находит силы, чтобы утром просто встать с кровати, что до сих пор протягивает руки, чтобы потрогать Джона, и не сразу вспоминает, что его никогда не будет рядом.
О смерти Кеннеди, успевшего завоевать всеобщую симпатию, скорбела вся Америка, люди рыдали на улицах и присылали сотни тысяч писем и телеграмм, чтобы поддержать Джеки и выразить ей свое соболезнование. Как вдове президента ей определили пенсию в 25 тысяч долларов в год, у нее была поддержка клана Кеннеди и свои доходы от различных фондов.
Она стала не просто вдовой — Жаклин и дети стали национальными символами, своеобразной святыней. Их звали в гости, присылали подарки (принц Марокко подарил им дворец, чтобы Джеки и дети могли там жить в любое время), в их честь называли детей, улицы и парки.
Она не могла спокойно выйти на улицу, ее всегда поджидали репортеры и зеваки.
Надеясь, что ее будут меньше беспокоить, если она уедет, Жаклин с детьми переезжает в Нью-Йорк, покупает на Пятой авеню квартиру, устраивает детей в школу, надеясь забыться за повседневными заботами, но в годовщину смерти Джона у нее случается очередной срыв. Она выходит на улицу и всюду видит его лицо, его имя в заголовках газет, кадры убийства по телевизору. Она рыдает, у нее истерика, она повторяет только одно: надо это забыть, забыть, пусть лучше люди отмечают день его рождения, а не день смерти…
Ее очень поддержал брат Джона — Роберт. Он почти постоянно находился рядом, поддерживал и утешал Джеки и очень много времени проводил с ее детьми. Ходили слухи, что они стали любовниками и что у ФБР есть подробное досье об их романе, но Роберт хохотал в ответ на подобные вопросы, а его жена Этель совсем не ревновала к свояченице, наоборот была с ней в очень хороших, дружеских отношениях Возможно, такое трепетное отношение к Роберту было у Джеки из-за его сходства с братом или из-за его поддержки, или они действительно симпатизировали друг другу — вряд ли мы можем сказать об этом точно.
Политическая карьера Роберта оборвалась на взлете — его застрелили на пороге отеля «Амбассадор» на глазах беременной жены.
История пошла по кругу.