Флорентин не стал противиться, несмотря на строгие церковные правила. Он так же взял стакан и отпил прохладного напитка, ощутив, как скорби медленно отходят на задний план с необычайным приливом тепла.
— Так вот, — продолжил рассказ Конвунгар. — К концу дня положение только ухудшилось — нас практически оттеснили в «Старую Флоренцию», и пытались выбить с главной дороги… ещё немного и день кровавый был бы напрасен. Нам улыбнулась удача только после смерти Аурэляна. Тогда вся система власти неожиданно рухнула и нам ничего не оставалось как брать пленных и захватывать города.
— И какова цена победы? — сурово отчеканил Маритон. — Сколько нам пришлось заплатить ради куска земли?
— Практически всё, — потеряно ответил Конвунгар. — От моей «Орды» в лучшем случае пятнадцать процентов боеспособны. Полк утратил девяносто пять процентов от своей численности, а личный отряд Аурона ушёл на тот свет вместе с ним. Что касается вассальных формирований, то они практически уничтожены.
— Дорого нам обошлись руины, — печально констатировал Маритон. — Ладно, чем сейчас живёт Информократия? Что от неё осталось и что будет дальше? Какое социальное творение вы возведёте на развалинах системы?
— Всё сейчас в воле Господа и Канцлера. Однозначно, этот край войдёт в лоно Империи и станет её регионом. Все храмы лживого информационного божества будут разрушены…
— А вместо них будут сиять во славу веры храмы единого Бога, — прервал вдруг Флорентин Конвунгара. — Инфо-философия объявлена ересью, и все её последователи будут покараны инквизицией… костры уже начинают разжигаться.
— Да, — продолжил «Крестоносец». — На руинах Информократии уже началось строительство будущего Рейха. Ныне объявлена война всем ересям в этом краю. Оставшиеся политические организации, ставшие наследниками идей Инфо-философии, будут уничтожены за неподчинение идеям Рейха.
Маритон отпил из кружки, прикончив эль. Он видит перспективу грядущей эпохи. Её видели и многие философы и мудрецы темнейших веков мира, говоря, что холодная вуаль тьмы отпрянет назад, раздоры и ссоры прекратятся, и период великой ночи окончится. Но на его место тьме придёт свет, и гибельный холод уступит место выжигающему всё теплу.
— Я так понял, вы собираетесь на месте Информократии с её интеллектуальной иерархичностью, храмами Макшины и всеобщей идеологией возвести Рейх, с его политической элитарностью, церквями Христа и идеями тоталитарной праведности.
— Ох, ты божечки, какие слова ты вынул из глубин сознания, — дал напомнить о себе Хакон. — Да, именно так, ты прав, чёрт побери. Но сильное государство, всеобщая мораль и гибель либерального гнилья всего лишь необходимость, которая нужна, чтобы общество не рассыпалось, как старый деревенский сортир.