— Вы арестованы именем Информократии! — заходя в помещение, уставленное повсюду у стен высокими под потолок чёрными ка ночь системными блоками, высотой до трёх метров.
Огромные и могущественные системные блоки, средь которых человек кажется букашкой и чувствует слабость плоти питают добрую часть информационных городских систем. Войдя в комнату, Маритон носом уловил приятный «офисный» запах нагретых микросхем, а кожу обдаёт тепло работающих электронных механизмов.
Отступник медленно поднимает взгляд на вошедшего парня, отрываясь от работы за связующим ноутбуком. Правый глаз — живой, цветом лазурной небесной глади, а вот по левой стекают ручейки крови, идущие из пустой глазницы. Левый глаз выдран, а там где глазная впадина, зияет бездна и лишь два прозрачных проводка её маленько рассеивают. Аккамулярий понимает, что обезумевший макшинослужитель себе выдрал глаз, но зачем? Решил избавиться от всего, что его связывает с Информакратией?
— Мёртвых не арестовывают, — тяжело заявляет старик в фиолетовом стихаре, расшитым неоновыми нитями, стоящий посреди комнаты у столика к которому тянутся тысячи проводов. — Можешь прямо сейчас меня убить, но это ничего не изменит. Я собираюсь свершить то, что откроет людям глаза!
— Что вы собираетесь сделать? — целясь в голову, вопрошает Маритон.
— Рассказать истину, вот что. Макшина — обман, который мы проповедуем, чтобы продолжать угнетение тех, кого считаем недостойными. Я поведаю миру о том, что наше общество не идеально, а стало оплотом зла.
— У вас была власть, был почёт и уважение. Вы же несёте свет Макшины и прогресса, почему вы предали родину? — вопросил Маритон, всматриваясь в Инф-Кардинала и полагая, что его попросту загипнотизировали, пустили в сознание вредоносную мысль, которую он приводит в исполнение. — И как за вами пошли Киберарии.
— Свет Информократии ослепляет… я же прозрел, когда мне показали результаты дел рук наших. Пускай же очнутся от безумного сна и остальные, пока день великого страшного суда не наступил, и всех нас не постигла справедливая кара, — макшинослужитель на мгновение замолк, впав в раздумья, но вот снова говорит. — А Киберарии существа служивые. Я приказываю, а они делают.
— Вы, похоже, сломались. — Маритон для себя подтвердил версию, что с ним поработали «психокорректировщики» мятежников, сделав из него инструмент в своих руках.
Старческий морщинистый лик всей гримасой показал неприятие сказанных слов, после чего сухие губы разверзлись, неся информацию:
— Конечно, в мире, недостойном носить такое название, всякий, кто пойдёт против тюремщика есть тот, кто сломался, ибо он не соответствует отведённой роли или Системному Предназначению. Но почему у нас вообще должно быть какое-то предназначение или кто сказал, что какие-то роли должны отыгрывать люди? — взяв секундную театральную паузу отступник, смотря единственным живым глазом прямо в душу Аккамулярия духовно продолжил. — Вчера мне открыли истину, показали, что наш мир это тюрьма, в которой гибнут тысячи людей совершенно несправедливо, и я поделюсь с програманнами этой информацией.