Санвелов имел сношения с женевским консулом Горностаевым и уполномоченным в делах Бибиковым. Последнему Санвелов доносил на турецкого агента Джелал-Аботаджиева. Осведомлял Красильникова об “обществе интеллектуальной помощи военнопленным”. По показаниям Санвелова перед комиссией эмигрантов, он освещал журнал “На чужбине”, руководителя его Диккера, Баха, Валериана (Лебедева), из анархистов Сергея Зегелидзе, Лонтадзе и других. Сообщал фамилии пленных, которым нравились революционные издания. Освещал Бачинского и журнал “Revue Ukrainienne”.
Другим женевским сотрудником состоял Шарпантье, работавший ранее под кличкой Жермэн. Это был инженер, специалист по сельскохозяйственным орудиям — Абрамов Исаак, он же Ицкох Лейбов, 44 года, жил в Женеве, не эмигрант. “Охранка” имела его адреса: в 1912 — 1914 годах — Франкфурт-на-Майне, в 1915 году — Виеггис на Фирвальдштетском озере в Швейцарии, вилла Розенгартен, но уже не инженеру Абрамову, а г-же Сарре Абрамовой. По этим адресам посылались Шарпантье деньги и распоряжения.
При допросе 12 июля женевским комитетом эмигрантов Абрамов показал эмигрантам Полякову и Назар-Беку, что никогда никакого отношения к “охранке” не имел. Выехал из Вены благодаря Рязанову, который рекомендовал его как больного товарища-социалиста. С мая по сентябрь 1915 года жил в Люцерне, с сентября 1915 года — в Женеве.
При допросе 8 августа 1917 года в Берне Абрамов отрицал свое отношение к “охранке”, но подтвердил последовательно свои адреса и назвал женевский: ул. Бергалон, 7. По утверждению члена следственной комиссии в Париже, именно по этому адресу посылались провокатору Шарпантье деньги. Абрамов показал, что был в группе содействия эсеров в Берлине и в Мюнхене. Признавал, что вел письменные занятия по группе “Призыв”, но отрицал звание секретаря Когда ему была предъявлена подпись “Секретарь И.Абрамов”, признал ее своей.
Следующий российский “швейцарец”, носивший кличку Поль, был латыш Янус Шустер (он же Иван Германов), происходил из крестьян Виндавского уезда, был привлечен по 100 и 102 ст. Уголовного уложения газенпотским судебным следователем. В 1910 году, находясь в Берне, обратился к местному русскому посланнику с письменным сообщением от имени Волкова о весьма важном деле — конференции Воймы в Цюрихе и пр. В ноябре 1910 года Шустер уже состоял в числе секретных сотрудников заграничной агентуры под кличкой Новый, а потом Поль. Жалованья получал сперва 250 или 300 франков, а потом 600 франков в месяц. Доклады Шустер представлял сперва жандармскому ротмистру Кеплеру, потом Лиховскому.