По его же указаниям Бурцев объявил провокатором социал-демократа Батушанского (он же Барит). Сведения о Батушанском Бурцев получил и от француза — агента наружного наблюдения Леруа, который изменил Гартингу и оказал Бурцеву немало услуг по раскрытию провокации.
В результате обвинения Бурцева над Батушанским состоялся товарищеский суд, на котором свидетельскими показаниями, документами и собственным признанием Батушанского он был признан провокатором. При этом в постановлении суда внимание Департамента полиции привлекло следующее место:
“Будучи, по-видимому, напуган открывшимися разоблачениями провокаторов, например, максималиста Кенсицкого, его знакомого по группе, Батушанский отошел от всяких революционных кругов, для чего переехал на правый берег Сены. После этого, по его собственному рассказу, подтверждающемуся представленными им письмами, начинаются усиленные побуждения его со стороны начальника заграничной полиции Гартинга, сопровождавшиеся угрозами и с предложениями продолжать прерванную деятельность тайного агента за крупные денежные вознаграждения. По прибытии в Петербург, Батушанский был опрошен по последнему обстоятельству о предъявлении суду писем заведующего заграничной агентурой, и он дал объяснение, что при этом имел целью доказать суду, что Гартинг пытался склонить его к службе, но он от предложений этих отказался.
Департамент признал в высшей степени полезной и продуктивной деятельность в течение 7 лет Берки Батушанского и ходатайствовал о пенсии для разоблаченного не по своей вине сотрудника.
К 1909 году относится и деятельность провокатора Натана Шахновского, разоблаченного лишь при следствии в 1917 году. Шахновский окончил в 1908 году Ковенское коммерческое училище. По делу о ковенской группе анархистов-коммунистов подлежал ссылке на поселение, но получил разрешение выехать за границу.
Нужно думать, что разрешение это было дано недаром. По собственному признанию (прошение на имя директора Департамента полиции от 25 декабря 1909 года), Шахновский состоял в течение долгого времени сотрудником при начальнике охранного пункта в Ковно, Александре Евгеньевиче Донцове, а впоследствии в течение трех месяцев при Одесском охранном отделении под кличкой Южный (группа анархистов-коммунистов). Согласно тому же заявлению, Шахневский был близко знаком с жандармским ротмистром Колоколовым, с чиновником при Виленском охранном отделении А.Ралли, ротмистром Г.А.Магеровским, начальником Одесского охранного отделения Левдиковым и полковником Гноинским.
В октябре 1908 года временный генерал-губернатор Одессы Толмачев ходатайствовал перед товарищем министра внутренних дел Макаровым о разрешении зачислить Шахновского в число студентов Новороссийского университета “ввиду необходимости иметь в их среде лиц, вполне преданных порядку, политически благонадежных, с помощью которых можно было бы получить сведения”.