— Я просто спросила. Извините.
Магги отошла в глубь магазина, смущенная тем, что дала повод для раздражения из-за предмета, который того не стоил. Арахисовое масло никакой срочности не представляло, у сына еще будет куча времени мазать себе бутерброды чем ему вздумается, для нее масло было просто способом доставить ему удовольствие в первый школьный день. Она отлично понимала точку зрения коммерсанта, и ничто не выводило ее из себя больше, чем продуктовые капризы туристов и всех тех, кто превращает еду либо в предмет ностальгии, либо в рефлекторное шовинистическое чванство. Ее удручало зрелище соотечественников, которые при посещении Парижа скопом набивались в фастфуды, их жалобы на то, что ничто не напоминает жратву, которой они привыкли давиться целый год. Она видела в этом чудовищное неуважение к посещаемой стране, и уж тем более если речь шла, как в ее случае, о земле, предоставившей убежище.
Она обошла магазин, не думая больше про масло, и на секунду остановилась в разделе напитков.
— Арахисовое масло…
— А потом они удивляются, что каждый пятый американец страдает избыточным весом.
— Да и эта их кока-кола…
Голоса раздавались совсем близко, из-за носа гондолы, откуда Магги достала упаковку пива. Она поневоле подслушала разговор вполголоса между управляющим и двумя посетительницами.
— Я, собственно, ничего против них не имею, но они всюду чувствуют себя как дома.
— Конечно, они высадились в сорок четвертом, но с тех пор они захватили всю страну!
— В наше время хоть речь шла о нейлоновых чулках и о жвачке, а что теперь?
— Мой сын одевается, как они, развлекается, как они, и слушает только их музыку.
— А хуже всего их еда. Сколько я ни готовлю своим то, что они любят, у них одно на уме: вскочат из-за стола и прямиком в «Макдоналдс».
Магги почувствовала себя уязвленной. Делая из нее типичную американку, они подвергали сомнению ее добрую волю и усилия прижиться на новом месте. И это при том, что она была лишена гражданских прав и затем выслана из родной страны.
— Им неведомо понятие вкуса, все это знают.
— Абсолютно безграмотные люди. Я знаю, я туда ездил.
— А попробуйте вы сами там поселиться, — подытожил управляющий, — посмотрите, как вас примут!
Магги слишком настрадалась от косых взглядов на улице, от перешептываний за спиной, от общей иронии, сопровождавшей любое ее появление в общественном месте, вплоть до самых нелепых слухов, опровергнуть которые было невозможно. Сами того не желая, эти трое несчастных всколыхнули давнюю обиду. Самым парадоксальным было то, что, если бы Магги пригласили участвовать в беседе, она поддержала бы их по большинству пунктов.