— Надо бы найти писаку, — проговорил Вандерфилд, внимательно меня выслушав.
— И изучить «Откровение» Фердиона, — кивнула я. — Ты его читал?
— Там мало понятного. То ли сам Фердион не был уверен в том, что писал, то ли пытался выразиться иносказательно, то ли последователи переврали. Его первое сочинение разгромили в пух и прах, ты же знаешь. Признали ересью и глупостью.
Он нахмурился, размышляя. А я задумалась: откуда Эш вообще знает о вчерашнем? И тут меня осенило.
— Тот парень в лесу! Это ты его послал! Вандерфилд, ты что, следишь за мной?
— Присматриваю. Чтобы не делала глупости.
— Ну да. Я же теперь сосуд с твоими чарами. Вдруг куда-нибудь сбегу!
Он досадливо покачал головой:
— Трудная ты, Аддерли.
— На себя посмотри. И вообще… ты забыл? Тебе нельзя ко мне приближаться.
— А тебе хочется, да? — Голос стал вкрадчивым.
Таким же голосом Эш ласкал меня под струями воды… или на кровати. Шептал, и внутри все переворачивалось. Его взгляд изменился в один миг. Вот только хмурился и тут же обжег…
Я опустила голову. Вандерфилд тоже, почти касаясь моего лица губами.
— Скажи. Ты вспоминаешь?
— Нет, — выдавила я из пересохшего горла.
Он втянул воздух возле моей щеки. Не прикасался. Лишь нависал сверху. А мне уже дышать нечем…
— Эш, не надо…
— Я всегда буду слышать твои «нет», пустышка? — как-то странно усмехнулся он.
— У нас не может быть никакого «всегда».
— Но ты вспоминаешь? — настойчиво повторил он. — Посмотри на меня. Посмотри. Пожалуйста.
Он просит? Меня? Куда делся весь воздух?..
Я подняла голову, зная, что зря. Я ведь тону в его глазах. Тону в нем. И все это совершенно невозможно…
— Вспоминаешь?
— Зачем ты спрашиваешь?
— Хочу, чтобы ты сказала.
— Я не вспоминаю, — произнесла четко, даже, кажется, твердо.
— Совсем?
Он снова тронул губами воздух возле моей щеки. Почти прикосновение… почти.
— Совсем.
Я сдержала желание провести языком по пересохшим губам.
То, как он смотрел, заставляло меня терять себя. Оставляло лишь один ориентир, один маяк и один путь. К нему… Но это запрещено. Я не переживу, если сделаю еще хуже. Вот только как остановить его? Нас обоих. Притяжение лишало воздуха и опоры, от желания прикоснуться, почувствовать вставали дыбом волоски на теле и кожа покрывалась мурашками.
— Ты дрожишь, пустышка, — шепнул он и снова потянул меня за волосы. — Хотя слышал, тебя теперь называют иначе…
— Я не… дрожу…
— Ты мне сегодня снилась. И вчера. Каждый день.
— Замолчи…
— И в моем сне на тебе не было одежды. Даже моей рубашки. Представляешь? Хотя я был не против…
— Эш, что ты творишь?
— Я уже говорил. С ума схожу…