Затем устройство остыло. Датчики опустились до нуля.
– Зажигание, да, – заявил Брюс. – Но никакой цепной реакции.
Она не верила ему.
– Слишком много охраны для провалившегося проекта.
Он пристально смотрел на нее, но молчал. Она думала, что понимала его скрытность.
– Около трех лет назад российский ученый опубликовал статью об использовании реакции термоядерного синтеза в военных целях, – прокомментировала она. – Через неделю у вашего реактора начались проблемы.
«Не нужно быть физиком-ядерщиком, чтобы, увидеть связь», – размышляла она.
– Я думаю, что ваша машина работает.
Уэйн пристально посмотрел на нее.
– Миранда, если бы она работала, опасность для Готэма была бы слишком велика.
– Вам станет легче, – спросила она, – если я скажу, что русский ученый погиб в авиакатастрофе шесть месяцев назад?
Кажется, это его не успокоило.
– У кого-нибудь еще получится то, что сделал доктор Павлов, – утверждал он. – Кто-то еще выяснит, как превратить этот источник энергии в ядерное оружие.
– Тогда зачем мне это показывать? – спросила она.
– Мне нужно, чтобы вы взяли под свой контроль «Уэйн Энтерпрайзес»... и этот реактор.
Она знала о его нынешних финансовых трудностях. Да и как иначе?
– И сделать с ним что?
– Ничего, – твердо сказал он. – Пока мы не сможем найти способ гарантировать его безопасность.
– А если не выйдет?
– Выведи его из строя, – сказал он. – Затопи.
Она была встревожена этой идеей.
– Уничтожить лучший в мире шанс для энергоэффективного будущего?
– Если мир еще не готов, да, – ответил он.
Она подошла ближе к нему. Он уловил запах экзотических духов.
– Брюс, если вы хотите спасти мир, вы должны начать доверять ему.
– Я доверяю вам.
– Это не считается, – сказала она. – У вас нет выбора.
Но он не мог оставить все как есть.
– Я мог затопить эту камеру в любое время за последние три года, – сказал он. – Я предпочитаю доверять вам, Миранда, и для меня это не так уж легко. – Его настойчивый взгляд умолял ее. – Пожалуйста.
Она кивнула.
Фокс откашлялся, вежливо вмешиваясь в беседу.
– Извините, – сказал он, – но нам нужно попасть на заседание совета директоров.
* * *
Совет директоров созвал экстренное совещание. Люциус Фокс, как генеральный директор, сидел во главе длинного дубового стола, а Брюс Уэйн занял другой конец впервые за многие годы – и, возможно, в самый последний раз.
Джон Даггетт поднялся, чтобы обратиться к совету. Он казался еще более высокомерным, чем обычно.
– Я хотел бы отметить, что у нас присутствует не-член правления, – торжественно заявил он. – Абсолютно незаконно, даже если на двери написана его фамилия.