Подошёл смущённый. Я же только хмыкнул и ничего не сказал по этому поводу.
Потом была парикмахерская и модельная стрижка «площадка» и вот мы уже, спустя ещё час, в районе поселка Горького встали у кафешки Закира на обед.
— Шашлык, люля, зелень-мелень, и ещё с час минус. И вот я, с отяжелевшим желудком, удобно устроился на переднем кресле. Мелькают деревья вдоль трассы. Зелёная пелена мельтешащей листвы заставляет прикрывать усталые глаза. Под ровный рокот мотора я проваливаюсь в нирвану…
* * *
— Ну, ты и горазд спать. Хорошо хоть не храпишь пока, — смеётся довольный Данилыч.
— Мы уже Амур проехали и на Харбу на ментовском посту повернули. Ещё минут десять — и мы на месте.
Я, очумело, спросонья, осматриваюсь. Какие-то постройки, озеро с правой стороны.
— И сколько я спал? — уточняю я, заодно, чтобы понять, за сколько мы почти долетели до Комсомольска.
— Три часа двадцать минут. Можно было бы и быстрее, — улыбается Саня, — но я сильно гнать не стал, да и в сон начало клонить, несмотря на то, что день сейчас ещё.
— Нормально пролетели! — думаю я. — Сто сорок, наверное, была скорость, не считая мест, где приходилось притормаживать, например, проезжая насёлённые пункты, хотя вроде их и немного по пути, трасса всё-таки чуть в стороне от них находится. Про Маяк точно знаю, что именно там проезжать через весь населённый пункт надо. Где-то под ним сын тогда почти со всей семьёй и попал в то страшное автопроисшествие.
— Так, кореш мой уже на стрёме. Банька истопится, но баб не будет. Ведёшь себя с ним культурно и очень вежливо. Он кавказец — это раз, а теперь ещё и представитель служителей культа — это два. По-простому поп. — Как всегда, улыбается Саня, — а потому, следи за языком и трижды подумай, прежде чем открывать рот.
Зря пугал. Нормальным мужиком оказался этот чечен. И жена у него тоже ненавистной мне национальности. Интересный винегрет у них в семье. Вот, вроде поп православный, а порядки в доме, как будто не Комсомольск рядом, а Грозный и все вокруг приверженцы аллаха.
Но баня была, пивом собственного приготовления угощали. Водки и баб, как и говорил Саня, не было, для меня, во всяком случае. Спать ушёл рано, в отведённую нам Саней, как гостям, комнату, а бывшие однополчане, по-видимому, за рюмкой чая засиделись за столом до утра.
— Вставай, пора! — немного помятый ночными возлияниями, проговорил Саня. — Завтракаем, и погнали! За рулём сегодня не я, это точно. Братец нашего побратима. Не хочу с ментами тут разборки чинить. Они в Комсомольске малоубалтываемые, чуть лучше уссурийских, те вообще полные отморозки!