— Да как же не плакать мне, девочка? Да ведь мою же дочку собственную зарезали такие же твари! Как ты она была, красивая, смелая, всем могла отпор дать. Да только когда их сорок, а ты одна — не сладить с ними! Прошу, уважь стариков, не ходи на верную смерть! Муж мой костьми ляжет, но к тебе не пустит, и лошадку твою я уже спрятала в другом сарае. Присмотрит за ней Гнашка, ни на шаг не отойдет. Денег с тебя не возьмем, только не ходи! Ты как матушкой меня назвала, я больше счастья в жизни не испытывала, как дочка родная с того света вернулась, да приглядит за ней пресветлая Хеллет! Вы с ней как две капли воды, только глазки у нее синие-синие были. — И она снова заплакала.
В глазах у Сури заблестели слезы. Ожидать такой самоотверженности по отношению к незнакомке, пришедшей сюда впервые — такого девушка не ожидала. Всхлипнув носом, она обняла трактирщицу и погладила по спине. Через несколько секунд женщина немного успокоилась и Сури, кивая головой согласилась с ее просьбой.
— Я поняла вас, матушка. Никуда не пойду, и вас не подставлю. А как в Академию приеду, попрошу старших, пусть сюда рыцарей отряд пришлют, да леса окрестные обыщут! Нельзя позволить, чтобы честных людей эти изверги поганые изводили!
— Вот и хорошо, деточка, вот и хорошо! — Женщина погладила ее по руке. — А теперь давай-ка, раздевайся, и вымоем тебя немножко, а потом я покушать принесу! — в голосе чувствовались счастливые нотки, хоть он до сих пор и дрожал. — Кстати, как звать то тебя, доченька?
— Имя мое Сури, матушка. А как вас зовут? — она сняла пояс с ножнами и бросила на кровать.
— А меня Этина. Ну, не время болтать, ты наверное проголодалась, сейчас тебе спинку потру да волосы вымыть помогу.
Кивнув, девушка с ее помощью разделась и с наслаждением уселась в бадью. Хозяйка принялась молча тереть спину гостьи грубой мочалкой, изредка поливая на голову воды из ковшика. Как только водные процедуры были закончены, Сури почувствовала себя очень довольной и на юные плечи с новой силой навалилась усталость целого дня пути..
Но памятуя совет Этины, она оделась и выволокла бадью в коридор. А добрая женщина, причитая словно квочка над цыпленком, убежала готовить еду.
Сури вернулась на кровать и свернулась клубочком, на всякий случай положив по обеим сторонам подушки по клинку. От разговора с хозяйкой было чуть-чуть не по себе, но в голове у девушки, уже начал созревать коварный план.