— Хватит! — рявкнул Исгар так, что Зерви поморщилась. — Это не может быть правдой! Он…
— Не посмел бы? Ты и правда так наивен? Он терпеть не мог Рона. Да и вся высшая знать вызывает в нём только глухую злость и чувство собственной малозначимости. И ты действительно веришь, что он не выместил бы всё это на своей жене? Из-за которой его к тому же отлучили от двора. Ты не так глуп, Ис.
Зрачки Зерви стремительно увеличивались, а речь становилась тягучей, словно время для неё текло всё медленней.
— Но ты можешь за всё ему отомстить. За ту, что так и не отпустила тебя. Даже несмотря на все жаркие и страстные объятья, которыми тебя встречает каждая девица, к которой ты соизволишь прийти… но не она… все они — не она… — пробормотала она на грани между реальностью и видениями, посланными радужной пылью. — Я бы помогла тебе…
Исгар не стал слушать её бормотание и дальше. Поднял, наконец, рубашку и натянул сапоги, всё так же наблюдая за откинувшей голову на спинку кресла любовницей. Смотрел, как расширяются её зрачки, поглощая радужку, а после и белки. Как пробегают по ним цветные разводы, подобные тем, что бывают на мыльных пузырях. И с сожалением поджимал губы. Да, каждый глушил боль по-своему. И Зерви выбрала не лучший способ.
Он подхватил её на руки и уложил в постель, ещё хранившую запахи и следы того, что происходило здесь ночью. Накрыл одеялом и чмокнул в висок, словно прося прощения.
После отодвинул гобелен и потянул за настенный подсвечник, открывая тайный переход. И, даже не оглянувшись, скрылся в его темноте.
В груди Исгара де Кильна клокотала ярость, с которой он не смог бы справиться сейчас.
Слова Зервины раз за разом прокручивались в голове. Эхом шагов били по ушам. Вырывали глухое рычание из горла. Он готов был разорвать сен Фольи голыми руками, попадись он ему сейчас. И сделал бы это, если бы…
Исгар вздохнул, остановился и сел прямо на холодный сырой камень. Прислонился к стене разгорячённой спиной.
Зерви всегда умела зацепить за живое. Но раньше она не позволяла себе подобного по отношению к нему.
«Правда — режет больнее и точнее самого острого клинка!» — смеялась она, выбирая себе очередную жертву из придворных.
Но Исгар даже не подозревал, сколько истины в этих словах… Зерви всегда была проницательной. Всегда знала, куда нанести удар, и совершенно точно рассчитывала силу, сбивая с ног, оглушая, но не убивая. Вот теперь досталось и ему. Ревность. А всё потому, что три дня тому видела его и Эрвианну в саду.
Эрри. Если бы он только знал…
Но никто и словом не обмолвился. Никто ничего ему не рассказал, страшась, что он совершит необдуманный поступок. Нарушит клятву…