— И были перед тем похороны кого-то, хм… не совсем доброго? Того, кого считали там, ведьмой или колдуном злым в округе?
— Было. За три дня до того, как всё началось-то. Схоронили Дарку. Её все злой ведьмой считали. Поговаривали, что она лихое людям делала. Под порог хвосты бычьи подкидывала, яйца заговорённые…
— Это может быть упырь, — тут же предположила я. — Для этого не нужен некромант. Хватит и её собственной силы. Только не пойму, как её на жальник додумались принести. Таких обычно на берегу реки хоронят, чтобы вода смыла остатки силы.
Куратор следил за ходом моих мыслей молча. Задумчиво стучал пальцем по подбородку и периодически хмыкал. Не пойми как, одобрительно или насмешливо. Про себя я решила не выяснять этого, потому как куратор из тех, что и сам выскажется, если мы того заслуживаем.
— И что ты сейчас собираешься делать?
— А что, ещё и делать что-то нужно?
— Ну а как же? Есть упырь. Молодой и зелный. Притом зелёный в прямом смысле этого слова. Что ты с ним делать будешь? Теоретически.
— Ну, раз теоретически… Тогда лучше бы упокоить, пока молодой. Потому как, судя по всему, ему около недели, если ещё не добрался до живых и не осел где-то в погребе, то слабый. А значит, справиться с ним труда не составит. Ну это если теоретически.
Дорк кивнул и опять оскалился. Черти бы его бодали. У меня даже мурашки по телу пробежали от дурного предчувствия.
— Теперь Бирм пойдёт и докажет теорию на практике.
Я мученически застонала и скорчила самую несчастную моську, на которую была способна. Мне ж вроде как нельзя магичить без присмотра. Магистр, кажется, тоже об этом вспомнил, потому как тут же добавил:
— А мы все дружно посмотрим на то, как наша любимая и драгоценная Бирм будет воевать с упырём, имея при себе запас неоценимых знаний, энтузиазм и нашу с вами поддержку.
Чтоб ты провалился, скотина некромантская.
— Конечно, магистр Дорк, — вслух сказала я. — Уважаемый Устис, не могли бы вы проводить нас к месту захоронения упомянутой Дарки?
— А чё ж не могём? Могём. За мной иди, девонька.
Ну и так зазывающе-приглашающе махнул рукой, словно не на кладбище вел, а эль пить в таверне.
Городской жальник встретил нашу компанийку надгробиями, криками воронов и зловещим шелестом деревьев. Казалось, со всех сторон на нас смотрят сотни или даже тысячи пар глаз давно усопших жителей Горвиха. Или не так уж и давно.
Короче, жутко мне было.
Вот раньше не было.
Помню, раз даже, когда от Сэма сбежать пыталась, пряталась на этом жальнике. Вон даже склеп, что стал мне домом на одну ночь. Но Сэм, собака такая, чтоб ему и на том свете покоя не было, имел арсенал магический, которому и маг-артефактор позавидует, и оказалось — по одному волосу способен был найти его владельца. Волос моих в доме Трёхглазого оставалось предостаточно, и наутро его верный пёс приволок меня назад в лавку Сэмюеля Деборви. И тот же пёс путём вбивания розгами прописных истин в седалищную мышцу разъяснил мне, где я была не права. Осознала. Запомнила. Но попыток своих не оставила. Правда, и сбежать мне не удалось. По крайней мере, до появления в моей никчемной жизни магистра Абрахама Волена.