– Когда я еще только начинал работать, у нас имелся специальный номер ФБР в Пьерре на случай непредвиденных обстоятельств. Система поменялась много лет назад, но я не забыл тот номер.
– И что?
– Уверен, что у тебя тоже есть номер, который ты будешь помнить всегда. И это не коммутатор.
Ричер промолчал.
– Позвони, пожалуйста, – продолжал Петерсон. – Больше я ни о чем не попрошу, обещаю. Все остальное мы сделаем сами, а ты сможешь отправиться дальше.
Ричер продолжал молчать.
– Мы можем предложить тебе письменный стол и стул.
– Где?
– В полицейском участке. Завтра.
– Ты хочешь, чтобы я отправился туда и работал вместе с тобой? В полицейский участок? Значит, ты мне до сих пор не доверяешь?
– Ты находишься у меня дома, где спят мои жена и дети.
– С этим не поспоришь, – кивнув, сказал Ричер.
Однако Ким Петерсон не спала – по крайней мере в тот момент. Через десять минут после того, как Эндрю Петерсон ушел и оставил его одного, Ричера начал раздражать запах четырех пустых пивных бутылок. Поэтому он взял их за горлышко по две в каждую руку и отправился на кухню в надежде найти там мусорное ведро. Но вместо этого он обнаружил Ким Петерсон, которая наводила порядок в холодильнике. Она не стала зажигать свет на кухне, но лампочка внутри холодильника оказалась очень яркой, и Ким окутывало желтое сияние. Она была в старом махровом халате и с распущенными волосами. Ричер показал ей четыре бутылки, молча спрашивая, что с ними делать.
– Под раковиной, – сказала Ким Петерсон.
Ричер наклонился, открыл дверцу шкафчика и аккуратно поставил бутылки в линию рядом с шестью другими, стоявшими там.
– Вам ничего не нужно? – спросила Ким.
– Ничего, все в порядке, спасибо, – ответил Ричер.
– Эндрю попросил вас что-то для него сделать?
– Он хочет, чтобы я позвонил в несколько мест.
– Про армейский лагерь?
Ричер кивнул.
– Вы позвоните?
– Попытаюсь, – сказал Ричер.
– Хорошо. Это место сводит его с ума.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Обещаете?
– Мэм?
– Пообещайте мне, что, если Эндрю вас попросит, вы постараетесь ему помочь. Он слишком много работает. Теперь он практически за все отвечает. Шеф Холланд находится в депрессии и едва знаком с половиной своего участка. Эндрю приходится делать все, а это очень тяжело. И ему, и мне.
Рядом с кабинетом Ричер обнаружил крошечную ванную комнату и долго стоял под горячим душем. Затем он повесил свою одежду на спинку стула, на котором сидел Петерсон, и забрался под одеяло. Пружины диванчика тут же жалобно заскрипели под его весом и уперлись в спину. Ричер повернулся на один бок, потом лег на другой, послушал, как тикают часы, и через минуту уснул.