Легкий ветерок обдувал плечи и шею. Корабль плавно покачивался на волнах. Солнце стояло высоко, но от бесконечного водного простора веяло прохладой. Прохладой и спокойствием.
Гушка сидела у борта одна, свесив ноги в пустоту. Ее спутники на палубу подниматься не стали — несмотря на то, что ни один, ни второй в этом не признавались, девушка подозревала, что оба испытывают недомогание. В первый же день плавания ей объяснили, что всем новичкам свойственно первое время болезненно реагировать на качку, но, на удивление моряков, Гушка так и не испытала на себе ни одного симптома загадочного недуга. Она с удовольствием проводила время на палубе, любуясь на лазурную гладь воды, вдыхая соленый воздух и с замиранием сердца ощущая мерное дыхание моря, от которого корабль переваливался с боку на бок. Несколько раз ей удалось разглядеть в стороне от судна большущих дружелюбных рыб с длинными носами и словно улыбающимися физиономиями, а однажды, уже на закате, двое русалок долго плыли напротив нее, приветливо помахивая руками. От речных дев местные красавицы отличались наличием вместо ног изящного рыбьего хвоста с сияющей чешуей.
Восторженно наблюдавшая за изменчивостью моря и неба над ним девушка не скучала, сидела тихо и у команды под ногами не путалась. Непривычная к людям, она старалась помалкивать и в разговоры без необходимости не вступала. Тем не менее, слушателем она была благодарным, чем очень скоро беззастенчиво и воспользовался один пожилой моряк. Толку в матросском деле, как можно было заметить, от него уже было немного, но на корабле к нему относились с уважением и величали почтительно «дедушкой». Силы его, конечно, были теперь не те, что в молодости, но бесценные знания и опыт, приобретенные за долгие годы странствий, не раз выручали команду.
В первый же день плавания приметив бесстрашную молодую пассажирку, восхищенную открывшимся перед ней простором, дедушка решил, что преданней почитательницы ему в этом рейсе не найти. Убедившись, что спутники девушки составляют ей компанию на палубе крайне редко, моряк счел своим долгом развлечь ее какой-нибудь историей о былых временах. Рассказывал старик интересно, красочно и образно, поэтому очень скоро у них установился негласный обычай: закончив обедать и управившись с делами, дедушка выходил на палубу, извлекал из кармана изогнутую трубку, набивал ее пахучими листьями, поджигал их, и, пуская клубы дыма, неспешно заводил очередной рассказ. Гушка, никогда ранее процесс курения трубки не наблюдавшая, всякий раз дивилась этой чудной привычке пожилого матроса. Но даже незнакомый ее носу и довольно резкий запах табака не перебивал того удовольствия, с которым она слушала удивительные истории о невероятных, а порой и опасных морских приключениях.