Из-за напряжения последних суток я заснул на накрытой старым одеялом куче сена явно еще до того, как начало темнеть. Спала ли на самом деле графиня или только лежала и делала вид, что спит, – я не понял.
Проснулся я от какого-то сильного татакающего тарахтения. Продрав глаза, я понял, что это не что иное, как довольно близкие пулеметные очереди. Ката, уже проснувшаяся и обутая (раз так, интересно, зачем она накануне просила снять с себя туфли – проверяла, как я отреагирую?), сидела рядом и вопросительно смотрела на меня. Я вскочил и первым кинулся к одному из узких окошек под потолком, благо сарай был невысокий. В рассветном сумраке виднелся все еще стоявший кое-где в низинных местах леса туман. А стрельба шла менее чем в километре от хутора, как раз в той стороне, где мы накануне приземлились – пачками, словно новогодние петарды, сыпались одиночные выстрелы, заглушаемые очередями не менее чем двух пулеметов. Причем их звук был каким-то совершенно незнакомым. В кустах за забором, ближе к нам перебегали какие-то, неумело пригнувшиеся, фигуры с винтовками в руках. Судя по тому, что одеты они были во что попало, это, несомненно, были «экстремисты», т. е. поляки.
– Что, лесник наконец вернулся? – спросил я, ни к кому не обращаясь, покинув импровизированный «НП».
– Какой еще лесник? – не поняла графиня.
– Есть у нас в России такой анекдот про журнал боевых действий некоего партизанского отряда, который в течении недели, с переменным успехом, сражался с немцами за сторожку лесника. А потом приехал из города лесник и выгнал на хрен партизан вместе с немцами из своей сторожки. На чем сия баталия, собственно, и закончилась.
Графиня этого юмора понять была явно не в состоянии, но сказать ничего не успела, поскольку где-то наверху очень противно засвистело, а потом у самого хутора бабахнул глухой взрыв, а за ним – второй и третий. По стенам и крышам построек застучали осколки и комья земли.
– Батальонные минометы, 80-мм, – констатировала графиня со знанием дела и добавила: – Ради бога, сидите и не дергайтесь. Не усугубляйте.
Пока я, не попадая в рукава, натягивал пиджак, пулеметы продолжали чесать во все тех же конопляных зарослях. Поляки, похоже, по-прежнему отвечали в основном одиночными и не слишком часто. Кажется, Ката была права и патронов у них было кот наплакал. А минометный обстрел затих так же неожиданно, как и начался – кинув штук восемь мин, неизвестные минометчики задробили стрельбу. Зато мне показалось, что я слышу где-то в отдалении шум каких-то моторов и, кажется, даже лязг гусениц.