— Что, друзьяшки мои милые? — обернулся к ним Ангел. — Вы что-то про меня говорили?
— Хвалили вас, товарищ Головастиков, и вашу мужественную грудь! — поторопилась Лиза.
— Это правда, грудь у меня мужественная, — умильно согласился Ангел, поглаживая себе по впалой куриной грудке. — Прямо загляденье.
— А изобретательная у вас императорская семья, клянусь альбуцидом, — сказала Лиза. — Это же каждый год нужно что-нибудь эдакое придумать.
— У них консультант хороший, — сказал Макс. — Креативный директор «Всемогущего». Господин Левинсон. Вот бы познакомиться с ним.
— Что? — снова вскинулся Ангел. — Вы про этого гадкого Левинсона вспомнили? Надеюсь, в связи с моим преступлением? Я вам уже говорил, что я его подозреваю в наипервейшую очередь? Вы просто обязаны его допросить!
— Я не против, — сказал Макс.
— Давайте не будем торопиться, господа, — сказал граф. — Сперва нужно осмотреть место преступления.
— А вот и наша остановка, — сказала Аврора. — Эй, Лиззи, выходим! Вы гляньте, господа: она опять ест. Что? Лепестки? Откуда она их взяла, во имя Господа Бота? Поверить не могу, что агент Личной Канцелярии Её Величества таскает в кармане объедки из ресторана.
* * *
Квартира Ангела изначально не слишком отличалась от Лизиной. Те же мандариновые стены, та же Самобранка посреди гостиной.
Однако Лиза пока не успела придать своим съемным апартаментам индивидуальности — клочья кошачьей шерсти повсюду и чахлый лимончик на подоконнике не в счет. А вот Головастиков явно трудился над украшением интерьера в поте лица. Ну и немножко перестарался, с кем не бывает.
Пока все гурьбой раздевались в прихожей и пытались освободить буйного Ангела от его великой шубы («Не отдам! Это продуманный образ!»), Лиза подкралась поближе к широкой арке и заглянула в гостиную.
Всё здесь было в избыточном количестве.
Гостиная телеведущего напоминала личные покои арабского шейха, решившего все свои нефтяные богатства спустить на мебель и расшитые подушечки с кисточками. Кисточки присутствовали также и на портьерах, и на ковре, болтались они в большом количестве и по краям Самобранки. Пуську бы сюда, подумала Лиза. Это же для кота просто Диснейленд.
Тут были и диваны, и кушеточки, и низкие столики на позолоченных львиных лапах, и какие-то пуфики, и керамические вазы, и бронзовые кальяны, и медные лампы — ну разве что джинна не хватало. Но всё это вальяжное великолепие меркло по сравнению с картинами на стенах.
Это были не просто какие-то там картины, а КАРТИНЫ. От них перехватывало дыхание и кружилась голова.
— Во имя психотропов всех Галактик! Это что еще за несусветная выставка? — ахнула Лиза. Ей показалось, что она вновь опьянела, даже противный еловый вкус почудился во рту.