Локи взглянул на Амору. Наведенное чарами лицо телохранителя истончилось, появились знакомые скулы и гладкий заостренный подбородок. Прямые волосы до плеч развернулись змеиными кольцами, собираясь в длинную косу. Одежда меняться не спешила, а вот тело под ней стало девичьим. Постепенно доспехи исчезли, а рубашка и брюки уменьшились до правильного размера.
Амора провела рукой по лицу, по своему настоящему лицу, и на носу и щеках появилась россыпь веснушек. Ей многое удавалось, но ко всему прочему, что бы она ни делала, всегда выглядела при этом на редкость привлекательно. Каждое ее движение было искусно выверено, и если бы придворный художник запечатлел ее на стене дворца, зрители не смогли бы отвести глаз. Амора никогда не бывала красивее, чем в минуты, когда превращалась в себя, мерцающая и изменчивая, как пламя свечи. Она возвращалась в свою кожу, как орлица опускается в гнездо, грациозно складывая крылья.
Обратное превращение Локи скорее походило на полет голубя-недотепы. Силуэт Одина растекся, как вода, способная, казалось бы, принять любую форму, и появился Локи, старавшийся не стесняться своего невысокого щуплого тела.
Амора, критическим взглядом наблюдавшая за трансформацией, усмехнулась.
– А вот и знакомая улыбка!
Локи метнул на нее хмурый взгляд.
Она направилась вперед по проходу, вглядываясь по пути в каждую нишу.
– Ты бывал здесь раньше?
Локи поспешил за девушкой, подтягивая за голенище великолепные сапоги, сползшие почему-то ниже колен.
– Только вместе с отцом. Он приводил сюда нас с Тором, когда мы были совсем маленькими.
– Как здорово вы проводили время с папочкой! Что может быть занимательнее, чем показать детям подвал, набитый штуковинами, каждая из которых может запросто устроить нам конец света.
– Здесь мне понравилось гораздо больше, чем на полях смерти Свартальфхейма.
Амора помедлила у поворота к Камертону, на ее лице блеснула отражением тонкая полоска света.
– Да. Так насчет сапог. Я не сержусь, просто завидую, что тебе они идут больше, чем мне. Возьми себе. Дарю.
Локи обернулся как раз вовремя, чтобы поймать оценивающий взгляд, которым Амора рассматривала его ноги. По его спине пробежал озноб.
В конце прохода прямо перед ними стояло Всевидящее Око Бога. Его слабо мерцающая поверхность почти сливалась с окружающей тьмой. Вблизи Зеркало казалось синевато-черным, как вороново крыло, однако, когда Локи приблизился, то не увидел в нем своего отражения. Он взглянул на Амору – та коснулась рукой позолоченного уголка рамы и провела по искусно вырезанному завитку.