Я вынужден был подчиниться принуждению, спасая свое здоровье и жизнь. Поскольку надеюсь в целости вернуться домой, в свой Коннектикут. Но я заявляю решительный протест – и требую наказания вашего офицера, кому неведомо само понятие воинской чести и уважения к подобным себе, раз он не колеблясь мог поступить со мной как с каким-то пойманным туземцем!
И больше я не намерен давать никаких показаний без присутствия консула Соединенных Штатов!
(Пометка на протоколе — «“категория Е”, она же в разговорном жаргоне“ железная маска”. Что значит – данное лицо во всех документах должно именоваться кодом, а не именем, содержаться отдельно от других заключенных, и информация о самом наличии такого человека является секретной». Нередко, по исчерпании оперативного интереса, такие лица прекращали и физическое существование.)
Где-то в Казахстане
Раньше тут была степь. Теперь стоял город. Главная улица (по традиции Ленина), уже из многоэтажных каменных домов – учреждения и жилье для начальства и спецов. И кварталы бараков, уже заменяемые постепенно теми же добротными домами. Железнодорожная станция (дорогу тоже проложили недавно, с рождением города), от которой ходит автобус, по улице Ленина, через площадь Ленина (на которой уже и памятник стоял), пересекая улицы Комсомольскую, Первостроителей, Героев Октября, дальше номерные линии шли, имен еще не удостоившиеся.
Но был уже дом культуры. И будущий парк отдыха – где пока лишь степной ветер гнул редкие саженцы среди размеченных аллей. И стадион – пока открытый, лишь для лета. И магазины, и больница (уже не санчасть лагпункта). И школа, и детский сад – для тех, кто успел уже родиться здесь или прибыл с родителями.
И то, что давало городу жизнь, – рудник и цеха горно-обогатительного комбината. А также сопутствующие производства – мехмастерские, электростанция.
Ну и конечно, милиция – как без нее?
– Ну что, Ржавый, сбылась наша мечта? Свой срок оттянули, в вохре «беспорочно» отслужили, теперь в ментовке, как обещано. Хозяин наш порядок блюдет строго – раз указал, так попробуй не исполни, от Москвы до самых до окраин, сразу к нам «контингентом» попадешь. Казенное довольствие, квартира, мундир, питание – что еще человеку надо? И уважение – мы теперь государственные люди, а не кто-то там, хе-хе!
– Так, Седой, в этой дыре? Вот если бы в Москве или Питере – по Тверской или по Невскому так идти, как мы сейчас…
– Ну ты, Ржавый, скажешь – или забыл, что начальник говорил? Что в московскую или питерскую милицию отбирают – лишь кто в армии отслужил, и не ниже сержанта, а лучше фронтовик, и с наградами, ну и желательно, чтоб рост высокий, стать гвардейская. И конечно, русбою обучен, или хотя бы вот этой штукой владеть хорошо.